Прямая, как стрела, улица с однотипными домиками по обеим сторонам внезапно закончилась, и Данил увидел, что провожатый вывел их на площадь, заполненную народом. Люди стояли кучками, разговаривали, прогуливались вдоль трибуны и помоста, сооруженных в дальнем конце, сидели на скамеечках и завалинках окружающих площадь домов, и из-за всей этой суеты в воздухе стоял неумолчный гул голосов. Где-то играла гармонь, и довольно гнусавый голос заунывно тянул на одной ноте песню. В самом центре площади горели три больших костра, над которыми медленно проворачивались вертела с целиком насаженными на них свиными тушами. На новых людей, появившихся в сопровождении Зуба, народ обратил лишь самое поверхностное внимание, из чего Данил сделал заключение, что гости в поселении не редкость.
Андрей подвел своих спутников к скамье и, шугнув стайку ребятишек, приглашающе указал рукой:
– Присаживайтесь.
– Это что же, по случаю победы такие гуляния? – Драйвер, умастив задницу на скамейке, кивнул на площадь.
– Такой гон раз в сезон случается, – ответил Зуб. – Так что повод есть. А кроме того, еще одно мероприятие сегодня намечалось, вот Иваныч и решил совместить.
– Что за мероприятие? – полюбопытствовал Сашка.
Зуб сплюнул – при этом на лице его отразилась целая гамма чувств от ненависти до презрения – и указал на помост.
– Казнь.
Данил только сейчас обратил внимание на толпу народа вокруг помоста с какой-то странной установкой на нем. Она напоминала четырехногого гимнастического козла, и если б не зловещее предупреждение провожатого, он никогда б и не подумал о ее столь жутком предназначении. Люди у помоста оживленно жестикулировали, указывая то на установку, то куда-то в сторону, за помост, и когда Данил проследил направление, его рука непроизвольно дернулась к висящему на правом бедре «Перначу». За помостом, у вкопанных столбов со связанными за спиной руками, стояли три женщины. По крайней мере, с первого взгляда казалось, что это именно женщины, так как одеты они были в платья. Однако при дальнейшем рассмотрении Данил понял свою ошибку – у всех троих на лицах буйно курчавились неопрятные клочковатые бороды.
– Три месяца палачей ждали, – неприязненно глядя на тройку, рассказывал между тем Зуб. – Соизволили, наконец – а тут гон… Думали – опять отсрочка, да Иваныч, видать, все-таки решил именно сегодня. А что – знаково получается…
– За что ж так сурово? – спросил Данил.
– Война у нас, – нахмурившись ответил Зуб. – Сами видите, что творится. Есть тут у нас пещерка одна… Вроде обычная дыра в земле – только вот туман красный внутри… И туман-то – не туман… кисель какой-то. Тяжелый, тягучий… Оттуда и лезут.