Факс-аппарат находился в кабинете моего программиста Маргарет, которая, к счастью, тоже уже начала свой праздничный отдых. Плотно закрыв дверь, я села за ее стол и задумалась под жужжание компьютера и мигание огоньков модема. Если я начну передачу факса, название моего офиса появится на дисплее того факс-аппарата, номер которого я наберу. Мне нужно будет быстро прервать связь. Я рассчитывала на то, что к тому времени, когда кто-нибудь решит проверить факс, надпись "Офис главного судебного эксперта" и наш номер исчезнут с экрана.
Вставив чистый лист бумаги, я набрала вашингтонский номер и дождалась начала связи. В окошке дисплея ничего не появилось. Проклятье. Никакого обозначения в том факс-аппарате, номер которого я набрала, не было запрограммировано. Довольно. Я прервала связь и, разочарованная, вернулась к себе в офис. Не успела я сесть за стол, как зазвонил телефон.
- Доктор Скарпетта, - ответила я.
- Это Николас Грумэн. Не знаю, что вы хотели мне передать, но ваш факс не прошел.
- Простите? - оторопев, воскликнула я.
- У меня здесь ничего нет, кроме чистого листка бумаги с названием вашего офиса.
- Понятно, - отозвалась я, чувствуя, как у меня по рукам побежали мурашки.
- Вы, вероятно, хотели прислать мне ваши исправления по материалам судебно-медицинской экспертизы? Насколько я понимаю, вы ознакомились с конструкцией электрического стула.
Я не отвечала.
- Что ж, очень разумно с вашей стороны, доктор Скарпетта. Может быть, вам стало известно что-нибудь новое о предмете нашего с вами обсуждения - о повреждениях на внутренней части рук мистера Уоддела? О локтевых ямках?
- Вы не напомните мне еще раз номер вашего факса? - тихо сказала я.
Он продиктовал. Номер полностью совпадал с тем, что был записан у меня.
- Этот факс-аппарат стоит у вас в кабинете или им располагают еще и другие адвокаты, мистер Грумэн?
- Он стоит прямо рядом с моим столом. Так что не надо никаких пометок. Просто взяли и отправили - только поторопитесь, доктор Скарпетта, а то я уже собирался уходить.
Подгоняемая постигшими меня неудачами, я вскоре ушла из офиса. Я не смогла найти Марино. Мне ничего не оставалось делать. Я чувствовала себя попавшей в клубок каких-то загадочных событий, к разгадке которых пока не могла подобрать ключ.
Мне вдруг захотелось остановиться около Уэст-Кэри, где какой-то старик торговал рождественскими венками и ёлками. Сидя на табуретке среди своего лесочка, где в холодном воздухе стоял душистый аромат хвои, он напоминал сказочного дровосека. Может быть, мне надоело делать вид, будто нет никакого Рождества, а может, просто захотелось отвлечься. В такое время вряд ли можно рассчитывать на что-то приличное - оставались лишь никому не нужные уродливые деревья, которым не суждено было красоваться на празднике. За исключением того, что выбрала я.