16
— Папа, а когда Рождество? — спросила Ливия, когда он укладывал ее спать.
— Скоро, через месяц.
— Через сколько дней?
— Через… — Йоаким взглянул на висевший над кроватью Ливии календарь, с которого улыбалась Пеппи Длинныйчулок. — Через двадцать восемь дней.
Ливия с задумчивым видом кивнула.
— Почему ты интересуешься? — спросил Йоаким. — Ждешь подарков?
— Нет, но мама ведь тогда вернется домой?
Йоаким помолчал и медленно произнес:
— Не уверен.
— Вернется.
— Нет, боюсь, что не вернется.
— Вернется. Мама вернется на Рождество! — крикнула Ливия и натянула на глаза покрывало, давая понять, что больше не собирается разговаривать.
Недавно Йоаким обнаружил новую особенность у Ливии: она спала спокойно две ночи подряд, но на третью обязательно просыпалась и начинала его звать.
— Папа!
Обычно это происходило в час или два ночи, и, как бы крепко ни спал Йоаким, он сразу вскакивал с постели. И не только он один. Крики Ливии будили и Распутина тоже. Проснувшись, кот запрыгивал на подоконник и всматривался в темноту, словно следя за кем-то.
— Папа!
Хоть какой-то прогресс, подумал Йоаким, направляясь в спальню Ливии. Наконец она перестала звать во сне Катрин.
В который раз он присел на край постели и погладил Ливию по спине. Дочка продолжала лежать лицом к стене, погруженная в сон. Йоаким стал ждать, когда Ливия заговорит. И, как обычно, спустя несколько минут она произнесла монотонным голосом:
— Папа?
— Да, — тихо ответил он. — Ты кого-то видишь, Ливия?
Не поворачиваясь, она сказала:
— Маму.
На этот раз Йоаким был готов к этому, но по-прежнему не знал, спит дочь или бодрствует. Как не знал он и того, полезен ей или вреден этот разговор. Да и ему тоже.
— Где она? — продолжал он, несмотря ни на что. — Где мама?
Ливия слегка приподняла правую руку и махнула. Йоаким обернулся, но, разумеется, ничего не увидел. Он снова посмотрел на дочь:
— Катрин… мама хочет мне что-то сказать?
Никакого ответа. Он никогда не получал ответа на свои вопросы.
— Где она? — спросил он снова. — Где мама, Ливия?
Никакого ответа.
Йоаким задумался, потом медленно проговорил:
— Что мама делала на дамбе? Зачем она туда пошла?
— Она хотела узнать….
— Что узнать?
— Правду.
— Правду? От кого?
Ливия промолчала.
— Где сейчас мама? — спросил он.
— Рядом.
— Она в доме?
Ливия молчала, но Йоаким чувствовал, что Катрин нет в доме. Она держалась в отдалении.
— Ты можешь с ней поговорить, Ливия? — спросил он. — Мама тебя слышит?
— Она смотрит.
— Она нас видит?
— Может быть.
Йоаким затаил дыхание. Ум его метался в поисках правильного вопроса.
— Что ты сейчас видишь, Ливия? — сказал он.