— Встань, уступи! Я — ветеран, у меня книжка есть, — требовала бабка.
— Сдалась мне твоя книжка.
— Меня ноги не держат!
— А мне что твои ноги? Ездила бы в такси.
— Это вы себе можете позволить миллионы тратить! Спекулянты! Вон, полная сумка водки!
— А тебя ебет моя сумка?!
— Нахал! Хам молодой!
— Тварь старая!
Мужчина, сидевший на одном сиденье с хозяином бутылок, поднялся и уступил свое место возле окна, но чтобы занять его, бабке требовалось перелезть через сумку. Сделать этого она не могла — отекшие ноги, на которых не сходились молнии фетровых сапог, действительно выглядели больными.
— Подвинься к окну!
— Не буду я никуда двигаться! Тебе надо, ты лезь!
— Подвинься, хам! Я не могу через сумку лезть!
— Пошла на хуй, а то башку отверну!!!
Хозяина сумки затрясло от бешенства, и он врезал кулаком по металлической перегородке перед сиденьем с такой силой, что задрожал весь автобус.
«Не дай Бог, бабку ударит! Убьет!» — подумал Раздолбай.
Окружающие наблюдали за происходящим молча. Молчал и Раздолбай. Настырная бабка не унималась:
— Подвинься, или пну сейчас бутылки твои.
— Разорву, тварь! Разорву, если еще одно слово вякнешь!
— Попробуй, скотина!
И тут окружающих прорвало.
— Женщина, что вы привязались к человеку? Замолчите! — потребовал какой-то мужик.
— Вот тоже неженка нашлась, место ей уступите! — Возмутилась пожилая женщина, немногим моложе бабки. — Если мы старые, а они молодые, что ж мы их по-всякому обзывать должны? Разве они виноваты, что нас до такой жизни довели?
— Успокойся, сынок, не обращай внимания! — говорила другая женщина.
Раздолбай не верил происходящему. То, что все дружно заступались за хама, казалось ему удивительным, но потом он понял, в чем дело, — люди не могли больше терпеть возмутительную сцену, но боялись выступить против агрессивного здоровяка, и им проще было угомонить бабку, которая к тому же не вызывала симпатии. Скандал затих. Автобус проехал несколько кварталов, и перед очередной остановкой бабка подалась к выходу. Тут же поднялся со своего места и хозяин сумки.
«Писец бабке, грохнет на остановке!» — испугался Раздолбай не столько за бабку, сколько за себя.
Наблюдать через заднее стекло отъезжающего автобуса, как здоровый мужик избивает семидесятилетнюю старуху, казалось ему невозможным, и он боялся, что ему придется вмешиваться. Понимая, что в драке у него нет шансов, он лихорадочно думал, как отбить бабку, не обратив гнев на себя, и одновременно надеялся, что вмешается кто-нибудь другой.
Мужчина с сумкой встал посреди остановки и явно стал поджидать. Бабка, не решаясь выйти, топталась в дверях автобуса. Пассажиры, сходившие на этой же остановке, проходили мимо. Один, второй, третий…