— Боишься проиграть?
— Мне нечего тебе проигрывать, а ты можешь проиграть жизнь.
— Ага-ха, — нервно хохотнул Раздолбай, испугавшись того, как серьезно заговорил Мартин. — Проигравшего в цемент закатают?
— Ты не врубаешься в шестеренки не только физической жизни, но и метафизической. Заявляя: «Спорим, я возьму от жизни самое лучшее», ты бросаешь вызов Судьбе. Судьба за это лишит тебя возможности получить среднее счастье и оставит два абсолютных варианта — стать победителем или неудачником.
— Ну, это ведь мои проблемы, верно? Давай поспорим.
— Ты представляешь, что такое поспорить по пьяни, что станешь олимпийским чемпионом, положить на спорт жизнь и остаться без медали?
— Или с медалью. Я не так пьян, как тебе кажется.
— А я в говно. Не втягивай меня пьяного в серьезные игры с метафизическими категориями.
— Ты просто любишь всегда казаться правым. Спор абсолютно безобидный, и твой отказ спорить доказывает, что ты не прав.
— Очень зря ты берешь на слабо человека, который гиперответственно относится к спорам.
— Ну так поспорь со мной! Слабо?
Мартин преобразился. Он подался к лицу Раздолбая так, словно хотел укусить его за нос, и, доверительно понизив голос, спросил:
— Ты готов, что спор будет не шутейным, а с настоящими ставками? Вызов бросил ты, поэтому условия назначаю я, согласен?
— Давай!
— Ты должен будешь пригласить меня в ресторан на ужин и прийти с конем. Мы оба понимаем, о каком уровне телок идет речь, так что варианты «просто симпатичная» не прокатят. К моменту ужина ты должен будешь находиться с этой телкой в отношениях четыре месяца. У телок может быть период транзитного вокзала, когда они встречаются с кем попало, но долго транзит не длится, и четыре месяца — это повод сказать, что она к тебе как-то относится. У вас должны быть общие фотографии — на ужине я их с удовольствием посмотрю. Не приведешь коня — ты проиграл. Откажешься от спора — ты проиграл. Телку я пробью по своим каналам, так что приведешь снятую проститутку — ты проиграл. Принимаешь?
— Смотря когда должен быть такой ужин?
— Сколько тебе сейчас лет?
— Двадцать.
— Значит, ужин должен состояться до шестнадцатого мая две тысячи двенадцатого года. К сорока годам с человеком все ясно, и если ты не приведешь коня до этого момента, я уверенно поставлю на тебе клеймо «неудачник».
Раздолбай нервно засмеялся.
— Мартин, ты пьян реально. Спорить на двадцать лет вперед? Конечно, я приведу за это время коня.
— Приведи.
— На что спорим?
— Я тебе подарю табличку с надписью «Победитель».
Поставишь на подоконник, будешь дико от нее кайфовать.