I. ДОКТРИНА ГЕККЕЛЯ ОТНОСИТЕЛЬНО РЕЛИГИИ И НАУКИ
По мнению Геккеля, пора покончить с этой традицией взаимного дипломатничание и абстрактных метафизических контроверз, на почве которой проблема всегда исчерпывается тем, что понятие религии и понятие науки, худо ли, хорошо ли, но во всяком случае чисто словесным образом приспособляются друг к другу. Надо наконец сопоставить открыто не пустые метафизические сущности, не религию в себе и науку в себе, а религию и науку, как они существуют в действительности, в их специфическом реальном содержании, сопоставить те выводы, к которым они приходят, те принципы, на которые они опираются. Такую попытку предпринял, например, Дрэпер в своей известной книге Conflict of Science and Religion (1875), такую попытку предпринимает и сам Геккель, точно определяя условия конфликта и метод, ведущий в его разрешению.
Оставим в стороне, говорит он в начале своих „Мировых Загадок“, как римский папизм, так и правоверные протестантские секты, которые ничуть не уступают ему в своем невежестве и в своих грубых суевериях. Перенесемся на точку зрение либерального протестантского пастора, который получил хорошее среднее образование и отводит в своем просвещенном сознании достаточное место правам разума. И вот тут то, на ряду с моральными поучениями и гуманитарными чувствами, вполне гармонирующими с нашими идеями, мы наталкиваемся на такие представление о Боге, о мире, о человеке, которые прямо противоположны данным научного опыта… *)
Вот некоторые образчики этих несообразностей.
Человек для нашего пастора является центром и целью всей земной жизни и, в конечном счете, всей вселенной.
Возникновение и сохранение мира объясняется так называемым творением и промыслом божиим. Это творение аналогично работе инженера, который, желая дать образчик своего искусства, разрабатывает идею более или менее сложной машины, набрасывает ее план и наконец строит ее, пользуясь подходящими для этой дели материалами. Затем он наблюдает за работой своей машины, охраняя ее от снашивание и случайных поломок.
Так как Бог создан по образцу человека, то нет ничего проще, как объявить, что он создал человека по своему подобию. Отсюда третий догмат, довершающий апофеоз человеческого организма: природа человека двойственна; человек состоит из материального тела и нематериальной души, вдохнутой в него Богом. И душа его, обладающая бессмертием, является в этом мире лишь временным жителем бренного тела.
Эти догматы образуют основу моисеевой космогонии. В своих существенных элементах они входят в состав многих других религий. Сущность их — антропоморфическое представление о природе, как об искусственном продукте некоторой сверхприродной силы. Ничто, имеющееся в природе, не возникает из нее самой. Вот, создавший природу и охраняющий ее, по своему произволу распоряжается теми законами, которые ею управляют, и сами законы эти не что иное, как проявление свободной воли Творца.