Теперь в руках полковника была лишь косвенная информация. В полицейском участке Таганрога ему показали списки умерших с 1 по 21 ноября прошлого года. По преимуществу это были старики, скончавшиеся по вполне естественным причинам. Однако среди покойных нашелся один, содержавшийся перед смертью в городском карантине. Казак находился в расцвете лет и прибыл в Таганрог из Персии, где нелегально гостил у родственников. По всем признакам, он заразился там то ли холерой, то ли желтухой.
Оставив до возвращения в Петербург кое-какие вопросы, связанные с посмертными признаками этих болезней, Прозоров получил разрешение таганрогского исправника на эксгумацию трупа. Доверив это щекотливое дело главному медицинскому чиновнику Таганрогского карантина Лакиеру, полковник поспешил в Крым, взяв с озадаченного доктора письменное обязательство держать результаты эксгумации в тайне до востребования их лично Прозоровым.
Дувший с моря сильный ветер раскачивал карету, как утлую лодчонку. Поручик дремал, упираясь грудью об эфес сабли, и время от времени вскидывал голову от дорожных толчков. Полковник бодрствовал. Поглядев на часы, он окликнул поручика:
— Годефруа, проснитесь! Скоро будем на месте. Что ни говорите, а преодолеть четыреста верст за пять дней — недурно!
— Вы правы, господин полковник, — согласился поручик, стряхивая с себя дрему. — Но сколько несчастных животных мы загнали за это время!
— Иногда приходится жертвовать даже людьми, — с сожалением заметил полковник.
— Это ужасно! — Годефруа почему-то вспомнил Анцимирисова. — Не знаю, господин полковник, что хорошего может ждать нас в этой дыре?
— Видите ли, поручик, самые интересные события, как правило, происходят вовсе не там, где их ищут. Сказать по правде, я плохо знаю здешние края. Однако перед отъездом из столицы мне пришлось изрядно потрудиться… Теперь даже во сне мне видятся окрестности Бахчисарая и Симферополя.
— В таком случае, господин полковник, почему бы мне не задать вам урок? Интересно, где был императорский кортеж в последних числах прошлого октября?
Прозоров принял вызов.
— Это совсем не сложно, поручик. Берите начальные буквы маршрутных становищ и складывайте из них слово… Так легче запоминается. Например, «кадюп». Это значит, что с 31 октября до 1 ноября император побывал в Контунгане, Айбаре, Дюрмене, Южуне и Перекопе. А теперь поговорим о серьезном… Из Таганрога государь отбыл двадцатого октября 1825 года. Путешествие проходило превосходно! И вдруг — болезнь… Простуда, перешедшая в жестокую лихорадку. Так, по крайней мере, считает генерал Дибич. Но давайте, поручик, отмежуемся от официальной версии. Дибич утверждает, что до отбытия на юг император находился в отменном здравии. Затем, в течение сентября и почти всего октября, император ни на что не жаловался. Между прочим, 24 октября он перенес бурю с дождем, но ни чуточки не простудился. Будучи здоров, он замечает болезнь за другими. Например, в Крымском пехотном полку, смотр коего Александр Павлович произвел в Симферополе того же 24 числа. Император ездил верхом…