Каширин опять уточнил точку предполагаемого костра, попрощался и уехал.
— Закрутились, — усмехнулся Маракуша. — Когда припекло, так и разведчиков вспомнили. Ну ладно, Матюхин, иди отдыхай, о нашем разговоре, естественно, молчок, но сам думай. Чует мое сердце, скоро пойдем.
Отдыхать младшему лейтенанту Матюхину не пришлось. На рассвете его разбудил дежурный и передал приказ: взять двух-трех бойцов и прибыть в штаб армии.
— Капитан знает? — спросил он у дежурного.
— Он и приказал. А сам поехал в дивизию.
Кого взять? Может быть, сразу и на задание? Может, решили забросить воздухом?
— Сутоцкого, Грудинина, Шарафутдинова — ко мне в полном боевом.
Пока Андрей одевался, осматривал оружие, он заставил себя обдумать свой поступок. Почему он сразу, спросонья решил взять с собой еще и Шарафутдинова? Ведь до этого он никогда не думал о нем. Гафур Шарафутдинов, небольшого, даже маленького росточка, тонкий в талии, почти подросток, пришел с последним пополнением. Его темно-карие, с твердым взглядом глаза всегда казались Андрею веселыми и чуть лукавыми, словно Гафур знал о каждом что-то смешное, но не спешил о том рассказывать. Ловкий, стремительный, в рукопашных схватках он проскальзывал между рук товарищей и умел всегда очутиться сзади нападавшего.
— Как пескарь, верткий, — говорили о нем, — и скользкий.
Было в этом пареньке что-то очень привлекательное. Но ведь не это заставило сразу подумать о нем. И только одевшись и как следует обдумав, Андрей вспомнил одно из главных достоинств Шарафутдинова: он великолепно говорил по-немецки, потому что жил в районе немецких колоний и учился в немецкой школе.
На заре они уселись вчетвером в присланную за ними машину и уехали в штаб армии.
Шофер, к удивлению, привез их не в разведку, а в «Смерш». Загнав машину во двор, он пошел доложить начальству, а когда вернулся, коротко сообщил:
— Приказано ждать.
Разведчики уселись на росную траву у сараюшки, привалились к таящим дневное тепло бревнам и закурили. Зевалось, но спать не хотелось — нервы были напряжены.
На правах старого товарища Сутоцкий шепотом спросил у Матюхина:
— На задание?
Андрей пожал плечами — он и сам еще ничего не понимал.
Николай Сутоцкий несколько пренебрежительно осмотрел Грудинина и Шарафутдинова и опять прошептал:
— Этих двух по приказу или ты выбрал?
— Я.
— Ну-ну… — усмехнулся Сутоцкий.
— Чем они тебе не нравятся?
— Салаги.
— Ты тоже был салагой.
— Так то когда было! Гафур жидковат…
— …А Грудинин староват, — иронически продолжил Андрей.
— Это точно.
— А вдвоем — неплохая пара. В самый раз.