«Пропали. Странно я как-то у них работаю. Сейчас бы лето, жару с ветерком… (а когда бы НЕ лето?!) – а тут опять гололед… Странно, слева поток вдруг двинулся. The Centurions играют Zed’s Dead. Так… теперь не просто двинулся, а словно рванул с места… Набирает скорость на небольшом пятачке возле Трубной. Мы стоим, а слева – как будто понеслась по пневматической трубе сорвавшаяся шампанская пробка. Милые детишки, круглые. Шагают в ярких шапочках, смешные песни поют, вроде говорят слова, а звучит почему-то: «тяп-тяп, тяп-тяп», можно бы… что это?!..»
Телефоны имеют обыкновение разряжаться в самый неподходящий момент, и теперь-то Митя, наконец, решил, что настала пора завести омнитек. Вот только выйдет он отсюда, разберется с этим всем и купит, а следом сделает предложение Алене. Пригласит ее в самый правильный для этого ресторан «Вертинский» и с замиранием сердца передвинет по столу коробочку синего бархата с обручальным кольцом… Но по порядку.
Мальчику было три года, и вскоре выяснилось, что его зовут Петр (почему-то он пробормотал в забытьи свое полное имя, сказав фразу, которую, видно, слышал от взрослых: «Пётл, иди сюда!»). Он не то чтобы сильно пострадал, но впал в какую-то необъяснимую кому, в нездоровый беспробудный сон. Вообще, каша на Трубной в тот день получилась невероятная, и никто не мог ни в чем толком разобраться. Неясно было, куда подевалась воспитательница номер два – та, что шла сзади с Петром и Павлом. Непонятно было, что за локальное безумие с гололедом сошло на Трубную площадь, откуда взялся тот раздолбанный деревенский вездеход из популярных некогда «рейндж роверов», что задел хвост тяптяпской вереницы крылом. Воспитательницы сзади уже почему-то не было, и только рыжий флажок замыкающего вырвало из руки Павла, немедленно погнавшегося за флажком и, к счастью, отцепившегося от Петра, не то в Склифе собирали бы по частям не одного, а двух мальчиков. Пока все кричали и бибикали, пока визжали женщины и срочно клацали по виртуальным клавишам мягкие когти омнитеков, пока воспитательницы собирали разбежавшихся перепуганных тяптяпов, Митя, не самый быстрый, но самый близкий к незаметному без слетевшей оранжевой шапочки мальчику, уже достал его из-под колес, втащил на заднее сиденье и, отметив, что вездехода уже и след простыл, рванул в Склиф.
«Создание текстов похоже на стирание пыли с картины. Для книги больше ничего не нужно. История существует, надо просто ее обнажить».
Из Митиного блокнота.
Программа называлась A. Orange, и придумал ее кто-то лукавый. Кто-то, знавший, что означает Agent Orange