И еще одно различие — мастер беспартийный, а Петрович вступил в партию на фронте осенью 1941 года.
Валентин Петрович глава большой семьи: две дочери и сын работают на ткацкой фабрике, второй сын у нас на отделочной. Степаныч бездетный и, несмотря на почтенный возраст, частенько заглядывает в уборно-складочный отдел, где у нас девушки как на подбор…
Когда они вдвоем проходят по нашему печатному цеху, ребята тихонько посмеиваются:
— Пат и Паташон ругаться идут…
А ссорятся они каждый день. Валентин Петрович в начале смены всегда заходит в красковарку, или, как ее официально называют, в «печатную лабораторию».
Красковарка с ее большими чанами, бочками и кадушками напоминает лабораторию средневекового алхимика. На полу лежат окрашенные во все цвета, похожие на весла мешалки. На стенах висят решета, сита с металлической сеткой, большие деревянные ковши, на полках стоят горшки, плошки.
На отделочной фабрике свой специфический запах чистой ткани, только что отглаженной горячим утюгом. В красковарне к этому букету примешан еще крепкий запах сернистого натра, теплого крахмала, красителей.
Наверное, человеку непривычному такой запах не особенно понравится, а я люблю его. В армии, когда нам в «банный день» приносили чистое белье и только что выглаженные гимнастерки, я всегда вспоминал фабрику.
Валентин Петрович, входя в красковарку, говорит одно и то же:
— Ты бы проветрил, что ли?
Это у него стало вроде приветствия. Степаныч нисколечко не обижается, но тем не менее язвительно отвечает:
— Не нравится — не ходи…
И только после обмена такими любезностями подают друг другу руки. Степаныч неизменно предлагает Петровичу сигарету и тотчас же, якобы спохватившись, замечает:
— Совсем забыл, что ты у нас святой…
Потом начинается деловой разговор. Если бы их беседу случайно подслушал непосвященный человек, он бы мог с полной уверенностью заявить, что это два непримиримых врага.
— Сколько мы по твоей вине сегодня стоять будем? — начинает Валентин Петрович.
— Сколько ушатов вы сегодня в канаву сольете? — вопрошает Степаныч.
— Опять брак по вашей милости погоним?
— Снова ваши грехи на наш счет списывать будете?
А дружат они почти сорок лет, с тех пор как оба еще мальчишками с биржи труда пришли па фабрику — Валентина Петровича, тогда еще просто Валю, взяли чехольщиком, а Александра Степаныча — Сашу — рабочим в химическую лабораторию, в секретную, как тогда говорили.
Дружба у них особенная. Они терпимы вполне к личным недостаткам друг друга и с невероятной придирчивостью расценивают все, что имеет отношение к производству. Любимые изречения Александра Степаныча кратки, но выразительны.