Команда, довольная тем, что горячий кофе был щедро приправлен ромом, пила по второй кружке замечательного напитка.
— Идите на камбуз и отдохните немного, Сирена, — предложил юнга, обслуживая команду. — Вам понадобятся силы для того, что мы задумали.
— Если даже я буду умирать, то и тогда найду в себе силы, — мрачно ответила она. Лицо ее полыхало ненавистью. — Не бойся, малыш. Я все сделаю правильно и не подведу тебя, — голос ее звучал устало, но глаза лихорадочно блестели.
— Сирена, у тебя опять жар. Ты осматривала свою рану?
— Нет, — ответила она тускло. — По правде говоря, я боюсь смотреть, потому что не могу себе представить, как я буду жить с одной рукой.
— Сейчас самое удобное время перевязать рану. Нужно, чтобы прошло какое-то время, пока снотворное подействует на капитана и команду.
— Хорошо, пойдем! Чем скорее «Рана» будет моей, тем лучше я буду себя чувствовать.
Калеб быстро вернулся, неся чистые полоски ткани. Когда он разбинтовал руку девушки, оба ахнули, увидев воспаленную, загноившуюся рану.
— Придется вскрыть снова, — заметил мальчик испуганно.
— Приступай.
Сирена сжала зубы, когда нож коснулся раны, но как ни крепилась она, крик боли сорвался с губ измученной девушки. Вскрыв, очистив и намазав рану темной мазью, Калеб присыпал ее сверху порошком и только после всего этого начал забинтовывать руку.
Они усердно работали более часа, опуская спящих пиратов с помощью канатной лебедки в небольшую корабельную шлюпку. Во время этой напряженной работы Калеб с Сиреной всего лишь раз перебросились словом. Это было в самом начале, когда она приказала было выбросить матросов за борт.
— Но, Сирена, эти воды полны акул. Они все сразу же погибнут.
— И ты думаешь, будто меня очень взволнует, что эти нелюди будут разорваны акулами на куски? Мне наплевать! Бросаем их за борт!
Калеб заглянул ей в глаза: хотя голос девушки требовал смерти, но в глазах ее было что-то другое.
— Сирена, нет ничего такого, что я не сделал бы для тебя, но этого я сделать не могу. Это было бы обыкновенное убийство! Я опущу их в шлюпку, и пусть судьба сама распорядится. Ты сказала, что придет время, когда расплата нагрянет. Пожалуйста, пусть будет так, как ты говорила!
— У тебя слишком мягкое сердце, Калеб. Поступай как знаешь, — сказала она, качнувшись и хватаясь за мачту.
Мальчик сочувственно посмотрел на нее.
* * *
Когда они опустили наконец ко всем прочим и капитана, юнга убрал канаты и шлюпка свободно поплыла по волнам.
Ветер подхватил паруса «Раны» и погнал ее прочь от дрейфующей скорлупки с пиратами.