— Я взглянул. Что ты хочешь, чтобы я увидел?
— Ты видишь этих одураченных людей?
— Кто их дурачит?
— Мы! Этот город их дурачит, позволяя больным людям приезжать сюда и только усугублять ситуацию, в которой они находятся!
— Эбби, не существует закона, запрещающего людям верить в то, во что им хочется.
— Существуют законы, запрещающие мошенничество.
— Кто осуществляет мошенничество в нашем случае?
— Ты должен подойти к ним и сказать, чтобы они возвращались домой.
— А не то что? Я должен пригрозить арестовать их или бросить в тюрьму за то, что они ожидают чуда?
Эбби резко обернулась к нему.
— Так ты не видишь ничего особенного в том, что здесь происходит?
— Я думаю, что все это очень быстро утихнет. Нам даже не придется ничего по этому поводу предпринимать. Как бы то ни было, большинство жителей округа уже очень давно верят в Деву. Я не замечал, чтобы раньше тебя это возмущало. Просто эти люди живут не здесь, и их стало немного больше. Вот и вся разница. Почему тебя так сильно это огорчает? Я оставил в кафе отличный куриный стейк и картофельное пюре, знаешь ли, — пошутил он в надежде вызвать на ее лице улыбку.
Шутка не сработала.
Более того, она вызвала очередной взрыв негодования, еще более яростный, чем предыдущий, и обрушившийся совершенно с иной стороны.
— Если бы ты или твой отец раскрыли это преступление, если бы вы хотя бы удосужились выяснить, кто она такая, этого всего сейчас не было бы. Она была бы всего лишь очередной несчастной жертвой убийства в самой обычной могиле. Она не стала бы таинственной святой, которая, как все считают, способна исцелять болезни и творить чудеса…
— То есть ты утверждаешь, что эти люди здесь из-за меня?
Рексу не понравилось направление, которое принял их спор.
— Отлично, тогда скажи мне, что ты сделал для того, чтобы узнать, кто она такая! — завопила Эбби, заполнив криком все пространство в салоне его внедорожника. — Ты отказываешься взять у нее образцы ДНК, ты не позволяешь никому за это заплатить, ты не хочешь, чтобы твои заместители занялись этим расследованием, так что да, вполне возможно, это все твоя вина, ты так не считаешь?
— Да что с тобой такое? — заорал в ответ Рекс.
Эбби разрыдалась.
— Прости меня, прости, — всхлипывала она.
Но вынужденный защищаться Рекс уже настолько рассвирепел, что сырость, которую она развезла в машине, его совершенно не тронула. Он сидел и молча смотрел на нее, ожидая продолжения. Но когда это продолжение последовало, он оказался к нему не готов.
— Я с ним переспала, — сквозь слезы пробормотала Эбби.
— С кем? С моим братом? Мне это отлично известно, и это всего лишь делает тебя еще большей дурой, чем те люди вокруг могилы, и что из этого?