Мне сказали:
— Ты любишь камни?!
Ты ищешь камни?!
Ты в дом свой приносишь камни?!
Я сказала:
— Люблю я камни!
Ищу я камни!
И в дом приношу цветные камни!
Мне сказали:
— Ты не знаешь приметы!
В доме камни — ужаснее нету!
— Где запреты — там нету секретов, — я сказала. — Я знаю приметы!
Мне сказали:
— Не узнаешь любви! Не взвидишь света!
Я сказала:
— Взгляните на этот прозрачный —
Он приносит успех и удачу.
Лазоревый в жилку — улыбку и взгляд,
Калитку, тропинку, рассвет и закат.
Зеленые кристаллы —
Беспечности бокалы!
И дружбы объятия!
И новые платья!
А мачту и парус, океан при луне
Добудет мне красный, завещанный мне!..
Я сказала:
— Синий
Сулит мне сына!..
Они сказали:
— Ты любишь камни.
Ты ищешь камни.
Ты в дом все приносишь и приносишь камни.
А ты
Знаешь,
Что
Твоему
Народу
Не будет радости, не будет свободы?
Я сказала:
— Да!
Люблю я камни!
Да, да, да!
Ищу я камни!
И приношу,
Сколько хочу,
Красивые камни! О камни! Камни!
А от народа моего напасти
Отведет мое счастье!
Они сказали:
— Ну, смотри!
Я сказала:
— Как-нибудь!
Они сказали:
— Тебя не переговоришь!
У него был дедушка, девяностолетний, совершенно немощный, и больше никого из родных. Фридка не смела спросить, боясь оскорбить его чувство, откуда, из какого источника он напитал душу такой больной любовью к земле древних предков — ведь рос он в Москве, изъездил весь Союз, везде у него было множество друзей — вулканологи на Камчатке, геологи в Якутии, художники в Самарканде. Фридка предполагала — дедушка.
Сейчас дедушка едва в состоянии был задавать Фридке задыхающимся голосом свой ежедневный вопрос:
— Вы откуда?
И в сотый раз понимающе покивать головой, узнав, что из Одессы, как бы говоря: я так и думал. Но прежде, наверно, пел ему древние песни…
Дедушке становилось все хуже, а он говорил Фридке, что уедет, когда не станет дедушки. Фридка втайне от него оплакивала его будущий отъезд. Однажды, не имея больше сил ждать разлуки, она придумала, что надо заранее рассориться с ним, сделать так, чтобы он оскорбил ее, и тогда ей будет безразлично, что он едет, пусть катится, подумаешь!.. Она хорошо знала, когда он бывает беспощаден. Она спровоцировала спор об Израиле, и понеслась не слыша окриков, по острому гребню… Он задохнулся от обиды и неожиданности, он выставил ее вон, она хлопнула дверью, он вышвырнул на лестницу забытую сумку…
Потом Фридка слышала, что скончался дедушка, что были похороны. Потом Фридка слышала, что он хлопочет о памятнике, что памятник поставили. Потом она ходила на его очередную выставку, убедившись, что его нет в залах. Потом она слышала, что он принял заказ на большую многолетнюю работу.