Стареющий путешественник, в возрасте семидесяти девяти лет смотрящий о себе фильм — и наконец осознающий, что всю свою жизнь был красивым мужчиной (здесь уместно вспомнить о горбатом монахе, уверенном в своей неказистости, которого Шнеебаум встречает в Перу. Горбун Германо находит себе местную замужнюю (sic!) девушку и покидает подворье. В деяниях нашей плоти нет никакого греха. Грех лишь в нашем сознании, говорит Шнеебаум.)
В перуанской деревне четырнадцать человек, подхватив его, ухают в унисон. Кто-то, наклонившись к нему, принимается сосать его нос, затем подбородок, мочки ушей, пальцы, соски, потом, расстегнув шорты, и пенис… наконец, добравшись до ног, все десять пальцев. Пока первый лобызает соски, второй начинает целовать в нос, и так далее, один за другим все четырнадцать человек. Священник, поклявшийся искоренить «варварство» местных племен, тоже схвачен и ритуально облизан. Во время этой церемонии, являющейся частью обряда усыновления, мужчины всасывают в себя силу вместе с выделениями тела.
Подобно Шнеебауму, пересматривающему свою внешность, мы пересматриваем вместе с ним концепт маскулинности. В юности он предпочитал слушать Бетховена вместо того, чтобы играть, к примеру, в бейсбол — тем не менее этот человек, которого дразнили «размазней» и «девчонкой», бесстрашно идет к каннибалам (правда, он так и не привык к обращению с луком и стрелами) и выучивается жить в джунглях без современных удобств.
…Попадая в чужую культуру, никогда не знаешь, что привнесешь, что пожнешь. Этой зимой, посетив потерянный город инков под названием Мачу Пикчу в Перу, я увидела низкорослых индейцев кечуа, согнувшихся под тяжестью навьюченных на них иностранными путешественниками огромных мешков. Туристы — что это: эксплуатация или прибыль казне? Путеводители по Перу не советуют давать слишком много денег маленьким детям, сидящим по обочинам дорог в национальных костюмах в ожидании падких на kodak moment туристов — иначе труд их родителей, зарабатывающих, возможно, ненамногим больше в агрикультуре, превратится в глазах ребенка в бесценок.
В своей недавней книге «Потайные места: моя жизнь в Нью-Йорке и Новой Гвинее» Шнеебаум рассказывает об Азмат — одном из новогвинейских племен. Местные миссионеры предупредили Шнеебаума о том, что не нужно везти в джунгли одежду: надеваемая по очереди несколькими членами азматской семьи, она переносит бактерии, и люди начинают болеть. Или, к примеру, в этой же книге упоминается племя Мурут с Северного Борнео, которые отличались высокой рождаемостью и здоровьем. Когда англичане искоренили охоту за головами, рождаемость вдруг резко упала, и Мурут стали вымирать. Есть ли между этими событиями какая-то связь?