— Да, кораблекрушения, говорят, на пользу не идут.
— Арнику?
— А поможет? — Он досуха растерся полотенцем.
— Мой предок всегда пользует себя этим, в буфетной найдется немного, — предложил Грегори.
— Завтра начнем лечиться, — развеселился Элис. Надо же — «предок»! Приятный молодой человек, этот Грегори, в чувстве юмора ему не откажешь, а это весьма ценное качество в камердинере. Пора забыть Восток — хотя бы на несколько лет — и заново научиться чувствовать себя английским джентльменом.
Грегори предпочел удалиться, пока Элис одевался. Однако эта тишина, в которой будто угадывалось чье-то затаенное дыхание, — думал Элис, затягивая узел шейного платка, — была почти столь же тягостна, как и непрошеная болтовня.
Слуга вновь появился со шкатулкой в руках.
— Мистер Барстоу доверил мне непременно вручить вам это лично в руки, милорд. Он велел сказать, все эти вещи все время были в серебряном сейфе у него под замком после смерти прежнего лорда.
— Он так и велел?
Судя по всему, дворецкий хотел этим сказать, что он вполне изучил повадки своей хозяйки, а его симпатии и преданность — целиком на стороне нового маркиза. Элис открыл шкатулку и нашел там булавки для галстука, брелки от часов и старую тяжелую печатку, которую он видел раньше только на мизинце отца — тот носил ее не снимая. Теперь этот фамильный перстень с тяжелым темным камнем холодно и безукоризненно сел на его непривычный к кольцам палец. И это означало: отныне он — лорд Айверн.
Эта промашка Иможен ему весьма кстати; он вынул из шкатулки тяжелые золотые часы с цепочкой и брелками и опустил их в кармашек жилета, вывесив цепочку до петли застежки; затем взял более модную вещицу — булавку с изящным янтарем — и вколол ее в шейный платок.
— Подходит к вашим глазам, милорд, — одобрил Грегори, захлопывая шкатулку и как бы не замечая настроения Элиса. — В гардеробной висит жилет из янтарной парчи, он вам тоже подошел бы. — Он подал Элису ключ. — Покойный, бывало, надевал его поверх цепочек, если ему случалось быть при часах.
Да, только этой кольчужки ему не хватало — забавно и грустно было представить, что сказал бы отец, увидев его в своих рыцарских доспехах и побрякушках.
— Как покойник на вынос, — пробормотал он себе под нос, примеряя вечерние мягкие туфли — они пришлись впору.
Грегори приглушенно фыркнул, но, похоже, сам испугался своей несдержанности. Элис приподнял бровь в его адрес и, мрачно улыбаясь, отправился на встречу с Иможен.