26
Много ли мог сделать один завтрак?
Я думаю, именно поэтому мальчик отдал его Иисусу. Что-то говорило ему, что, если
он посадит зернышко, Господь одарит урожаем.
Поэтому мальчик и отдал его.
Он собрал всё своё мужество, поднялся с земли и вошел в круг взрослых. В этой
группе он был такой же чужак, как и вы среди нас. Должно быть, он нервничал. Никто не
любит выглядеть дураком.
Вероятно, над ним тоже хихикали.
А если не хихикали, то качали головами: “Этот пацан ничего не понимает.”
А если не качали головами, то закатывали к небу глаза: “У нас тут голодный кризис, а этот малый думает, что школьный завтрак решит проблему.”
Но ни покачивание голов, ни глаз людских мальчик не видел; он видел только
Иисуса.
Принимая решение пригласить нас на службу, вы должно быть тоже видели Иисуса.
Большинство посчитали бы нас малопривлекательным материалом для чтения псалмов.
Большинство сберегли бы свои зёрна для более мягкой почвы. И были бы почти правы.
Но Иисус учил отдавать .... поэтому вы отдавали.
Когда я думаю об этом, то нахожу много общего у вас и того маленького мальчика:
Вы оба использовали свои завтраки, чтобы помочь другим.
Вы оба выбрали веру, не логические доводы.
Вы оба осветили улыбкой лицо вашего Отца.
Хотя есть и одно отличие. Мальчик смог увидеть, что сделал Иисус с его завтраком, а вы нет. Вот почему, я пишу сейчас. Я хочу, чтобы вы знали, что хотя бы одно зерно
упало в плодородную почву.
* * *
Спустя почти пять лет студент-второкурсник переживал внутреннюю борьбу, принимая решение. Он отошел от веры, данной ему его родителями, но хотел вернуться
назад. Он хотел вернуться домой, но цена была высока: пришлось бы менять свои
привычки, пришлось бы ломать своё поведение.
Смог ли он сделать это? Хватило ли у него мужества?
Вот тогда я подумал о вас. Сидя поздно ночью в комнате студенческого
общежития, я отыскивал в своем сердце мужество, чтобы поступить так, как я знал
будет правильным. Я думал о вас.
Я подумал, насколько ваша любовь к Богу была выше, чем значимость мнения
других.
Я подумал насколько ваше послушание было выше вашего здравого смысла.
Я вспомнил, как вас больше занимала мысль об обращении нас в учеников Господа, чем мысль о том, чтобы произвести хорошее впечатление. И когда я думал о вас, это
воспоминание стало побудительным толчком для меня.
Поэтому я приехал домой.
Я рассказывал свою историю много раз многим людям. Каждый раз реакция бывает
одинаковая. Зал становится морем улыбок и в знак понимания покачиваются головы.
27
Некоторые улыбаются, вспоминая своих инженеров “в белых рубашках”. Они