— Лилиан, — прошептал он, чувствуя себя беспомощным и глупым перед лицом её горя. Но вскоре инстинкты возобладали над ним, и Саймон заключил девушку в свои объятия.
К его удивлению, она не возражала против подобной близости и приняла его утешение. И хотя Лилиан не сделала попытки обнять его в ответ, всё же опустила голову ему на плечо и не стала вырываться. Так они простояли несколько минут, пока слезы девушки не иссякли, и её перестала сотрясать крупная дрожь.
Только тогда она медленно выскользнула из его объятий и отвернулась.
— Примите мои самые искренние извинения, ваша светлость, — шепнула Лилиан. Её голос уже почти не дрожал. — Вы, должно быть, считаете меня очень глупой.
Покачав головой, он достал из кармана чистый носовой платок и протянул ей. Не произнеся ни слова, девушка принял его с благодарной улыбкой.
Подождав, пока она вытрет глаза, он произнес:
— Я отнюдь не считаю вас глупой. Очевидно, сегодня вечером что-то или кто-то огорчил вас. Вы же человек и вы имеете право проявлять свои чувства.
Она повела плечом.
— Однако никто не плачет на балу. Так не поступают. И это только доказывает, что все они правы.
— Все? — нахмурившись, тихо спросил Саймон.
Девушка поджала губы.
— Извините, но я должна вернуться.
Лилиан собралась было уйти, но он схватил её за локоть и удержал на месте. Вид её гордо приподнятого лица вызвал в нём мощный прилив неизведанного ранее чувства. Да, это было желание. Вожделение даже более сильное, чем он когда-либо испытывал за все прошедшие годы.
Но помимо этого было кое-что ещё. Где-то глубоко внутри него возникло непреодолимое стремление защитить эту девушку, уберечь от неприятностей, оградить от сплетен, которые причиняли ей боль, даже если обычно она делала вид, что с ней всё в порядке.
— Я видел вас вместе с моей матерью сегодня вечером, — тихо заметил Саймон.
Лилиан отвернулась от него. Он еле сдержал вздох. Очевидно, среди «всех» была и герцогиня.
— Могу вообразить, что она наговорила вам, — мягко сказал он. — То, что её слова причинили вам боль, возмущает меня больше, чем я могу это выразить. Но вы должны знать, что я не имею к этому никакого отношения. Ни малейшего.
Это утверждение, высказанное более жёстко, чем намеревался Саймон, по-видимому, удивило Лилиан, поскольку она резко повернула к нему своё лицо. Их взгляды встретились. Прошла, казалось, целая вечность, пока они напряженно всматривались друг в друга.
— Она повторила только то, что многие говорили раньше, — наконец ответила Лилиан, высвободив свою руку, но не отстранившись. — И, вероятно, ещё больше оскорблений звучало за моей спиной. Я должна была бы уже привыкнуть к этому.