- Попробуем, может, не закидают тухлой треской.
- На том и порешим, - заключила потерявшая авторитет сдавшаяся режиссёрша. – Но и «Загадочная натура» - ваша! – не преминула урвать хоть толику реванша. Распределив роли в других миниатюрах без возражений, Мария Сергеевна, пользуясь свободой режиссёра в дисциплинированном коллективе, «Медведя» оставила себе с Плаксиным. И опять никто не возразил бесполезно.
- Ну, что, звоню кикиморе? – спросил предводитель, и опять никто не возражал, и приятно было работать в таком коллективе. В ожидании матроса разбрелись по кроватям, привыкая к отсутствию качки.
Кикимора не обострила зуба и, расщедрившись, прислала к ним настоящего красавца, почти из «Шехерезады» - обжигающего брюнета с женскими голубыми глазами и вьющимися исчерна-чёрными кудряшками, выпирающими сзади из-под фуражки с золотой кокардой словно звездой во лбу. Алёна, взглянув на него, сразу же обожглась, и серые её очи вспыхнули так, что на мгновение темь осветилась светом дня.
- Помощник заместителя начальника гарнизона по культуре и воспитательной работе, капитан 3-го ранга Адамов, - лихо и чётко козырнул он, внимательно разглядывая столичных штучек и задержав взгляд более, чем надо, на обожжённой Алёне, симпатичное личико которой мигом пошло радужными сполохами. – Направлен для установления контактов. – Моряк широко улыбнулся и чуть сдвинул фуражку на затылок, обозначая тем самым, что официальная часть представления закончена. – Можно называть Григорием Павловичем, если угодно. Хотелось бы для начала узнать, что вы можете показать нашему не искушённому флотскому зрителю, - и опять засемафорил на Алёну.
Не сдержавшись, Мария Сергеевна съязвила:
- Кроме Лены, - она выразительно посмотрела на младшую актёрку и сделала намякивающую паузу, - покажем также инсценированные рассказы Чехова и две короткие сцены из пьес.
Моряк перевёл взгляд с молодой на зрелую и улыбнулся ещё шире, поняв язвительный намёк и предположив женскую ревность, каковой со стороны Марии Сергеевны не было.
- Классический репертуар – это очень даже неплохо. Можно присесть?
Плаксин широким театральным жестом указал ему на второй свободный стул у стола. Капитан сел, не снимая шинели, только снял и положил фуражку донышком вверх, обнажив барашковую шевелюру, отсвечивающую в ярком свете потолочной лампы чёрным лаком. По всему было видно, что задерживаться долго он не намерен.
- Здесь все?
- Все! – подтвердил Плаксин, давая понять, что среди всех он – главный.
Григорий Павлович ещё раз, улыбаясь, оглядел шабашников, может быть, и пересчитал, опять несколько дольше задержавшись взглядом на Алёне.