– Да. Я понимаю. Но все же. Неужели все они заканчивались одинаково?
– Одинаково? Хм. Пожалуй, что – да. Хотя… Все же в каждом конкретном случае были какие-то свои особенности.
– А можно поподробнее?
– Что нужно подробнее? Содержимое регистров и динамических наборов было все-таки в каждом случае разным…
– А где можно с ними познакомиться?
– В журналах испытаний. Там все это есть.
– А можно мне копию?
– Копию тебе без согласования с начальством нельзя, а вот посмотреть сам журнал и делать из него выписки можешь сколько влезет.
– Договорились. Мне еще многое что не совсем понятно…
– Что именно?
– Понимаешь, я все никак не возьму в толк, как это у вас сформировался стройный мир? Вот вы начали вводить в базы знаний данные на людей. Сомневаюсь, что это были давно живущие люди, так?
– Так! Это были люди, рожденные в девятнадцатом и двадцатом веках, некоторые – и еще раньше.
– И у вас после нескольких запусков от сотни, ну пусть тысячи моделей людей, родившихся в одной временной эпохе, вдруг проклюнулись многие миллионы и миллиарды жителей планеты Земля, которых до того не было в помине. Это как?
– Хм… Да, тут нелогично. Но я не знаю, можно ли тебе говорить об этом?
– Конечно, тебе решать, но мне кажется, что я уже залез в эту историю по самые уши и вам нет смысла скрывать от меня какие-то подводные камни!
– Ладно! Слушай. Вообще-то мы внесли данные всего около пяти тысяч человек, преимущественно из Европы, США и России, когда не то в шутку, не то всерьез господин Кимски посоветовал открыть Ветхий Завет и начинать с него!
– То есть?
– То есть сначала внести данные об Адаме и Еве, об их детях, внуках и так далее…
– И что?
– А то, что вот как раз после того, как мы в первом приближении разобрались с Библией, у нас и начали плодиться и размножаться людишки во всех странах и на всех континентах…
Я присвистнул:
– Ты это серьезно? Ведь даже о времени существования Адама и Евы есть очень большие сомнения. Ведь так?
– Так, но я все это не только что придумал, чтобы над тобой поржать, – язвительно перебил меня Виталий. – Все было именно так!
– Ого! И что все это значит, как думаешь?
– А хрен его знает, что оно значит, но все это совершенно точно неспроста! Я сам порой боюсь нашего творения.
– В смысле, что твоя машина оживет, что ли?
– Да нет, скорее, что она может убить всех нас.
– Это как?
– Я этого не знаю, но временами боюсь, хотя чувствую полную зависимость от нее, от этой железяки с разноцветными светодиодами на панелях, напичканной по самое горло нашим софтом.
– Ну тогда сам убей ее на фиг! Нельзя же жить в страхе от своего творения!