— Эй, да что с вами? Кричу вам, кри… — Сема осекся. В пыльном, изможденном лице старой женщины узнал ту, которую когда-то называл бабушкой.
Женщина безразлично окинула его взглядом тусклых глаз и, резко сбросив руку, вновь повернулась к упорно бредущему мужику со свечкой. Тот шагал как робот.
Сема, отлупив себя по щекам, обогнал обоих и встал на пути белохалатного.
— Я умер, и черти издеваются надо мной или это моя сумасшедшая бабка и ее великий проповедник?
Мужик молча обогнул препятствие, как безликий камень, и вышел на прежний курс. Бабка тоже собралась обогнуть Сему, но он поймал ее за руку, задерживая:
— Полгода я разными путями пытался найти тебя после исчезновения вашей группы из пятидесяти человек. А вы… а вы… кстати, где мы?
Бабка уверенно отпихнула его, словно была полна сил, как какие-то полвека назад, и молча побрела за гуру. Или его свечкой.
— Старая карга, ты совсем спятила? Давно вы бродите по этой пустыне? Где все остальные люди?
Они молча удалялись.
Сема, присев на песок, потер виски, стараясь собрать вместе плавящиеся на солнце мысли. После дыма аватара выходило не очень.
— Эй, песчаные чудища, скажите хоть, где мы?
Мужик резко остановился. Бабка почти тут же свалилась на колени, шатаясь из стороны в сторону, как маятник. Лысый поднял свечку к солнцу и стал махать руками, то ли танцуя, то ли плавая в воздухе.
Сема, заинтересованный, приблизился к людям, в состоянии транса наблюдая довольно странный ритуал. Прошло минут десять, а они и не думали прекращать.
— Слушайте, будете так обильно заниматься зарядкой на солнце — замерзнете.
Ноль внимания.
Сема наклонился над старухой.
— Эй, дитя Ленина, откуда в тебе столько энергии?
Очередной вопрос остался без ответа.
— Вода есть? Я в рюкзаке пороюсь?
Бабка упорно качалась из стороны в сторону, ничего не отвечая.
— Я рад, что вы не против.
Сема, приспосабливаясь к качке рюкзака, развязал тесемки и стал извлекать предметы. Вскоре на песке в ряд стояли: утюг со шнуром без вилки, сдутый резиновый мячик, семь пустых пакетов, засунутых один в один, как матрешки, погнутая медная палочка, фляга с дурно пахнущей жидкостью темного цвета, стопка тетрадок, две ручки и на дне рюкзака с килограмм черных семечек.
— Е-мое, да вы у джиннов клад вымутили? Или на обмен несете?
Сема, вздохнув, потянулся за секирой.
«Пара ударов по темечку и перестанут мучиться».
— Итак, учитель, начнем с тебя. — Сема встал сзади махающего мужика. — Если ты и вправду инопланетный посланник, секира при соприкосновении с твоим темечком не должна причинить тебе вреда. Меня поразит молния, убьют твои соплеменники или на крайний случай включится чудо-щит. Так что не серчай. — Сема замахнулся и… руки замерли. — Нет, со спины как-то не по-арийски. — Сема обошел, встав спереди. — Давай лучше в сердце, и все. Да? Ну, я вижу, что ты согласен. — Сема вновь замахнулся и… замер. — Тьфу, черт. — Обронил секиру. — Шею тебе, что ли, свернуть на раз-два? Откуда вы беретесь-то, а? Ты думаешь, ты утюгом инопланетян вызовешь? И семечками накормишь?