— Нет, прав, — упрямо сказал Микешин. — Стрелы ведь трехтонные. В какой-то момент груз будет только на одной стреле.
Иван Александрович вынул из кармана карандаш, записную книжку и принялся объяснять Микешину, почему ящик можно взять стрелами.
— Понятно теперь, Игорь Петрович? Пойдите и отмените ваше распоряжение.
Микешин молчал. Отменить распоряжение! Согласиться с Полужным? С тем, что тот знает больше, чем он, штурман? Нет. Но старпом, видя колебания Микешина, жестко сказал:
— Идите, Игорь Петрович, поскорее, люди ведь простаивают. Иначе придется вмешаться мне.
В этот момент Игорь был страшно разобижен на старпома. Сам же учил, что надо избегать отмены распоряжений. А тут… нарочно хочет поставить его в неловкое положение.
Матросы курили у трюма № 4. Полужный размахивал руками, что-то возмущенно рассказывая товарищам. На берегу стоял злополучный ящик. Открытый трюм зиял в палубе глубоким провалом.
— Полужный! — крикнул Микешин. — Подите-ка сюда. Матрос неохотно подошел.
— Давайте попробуем взять ящик стрелами. Рискнем. А то действительно задержка получается.
Полужный посмотрел на Микешина и улыбнулся:
— Правильно, Игорь Петрович. Да вы не беспокойтесь, мы всегда так берем. Все будет в порядке.
Полужный отправился готовить стрелы, и Игорь видел, как весело начали работать матросы. Мир был восстановлен, и снова протянулись нити, связывающие его с командой. Теперь и о старпоме Микешин думал с признательностью, — иногда, оказывается, полезно отменить свое распоряжение. Он был благодарен старпому.
Тем временем ящик, застропили. Полужный скомандовал:
— Вира помалу, правая!
Загрохотали лебедки, и тяжеловес повис в воздухе. Стрела чуть заметно выгнулась, такелаж натянулся. У Микешина похолодело в груди. «А вдруг не выдержит!» — успел подумать он и тотчас услышал звук, похожий на выстрел из пистолета, крик: «Берегись, полундра!» Стрела стремительно пошла на левый борт.
В первый момент Микешину показалось, что груз сорвался.
Он бросился к Полужному.
Матрос спокойно взглянул на него:
— Все в порядке, Игорь Петрович. Лопнула оттяжка. А стрела выдержала. Через минуту оттяжку заделаем.
Теперь только Игорь увидел, что ничего страшного не случилось. Ящик покачивался на стреле.
— Хорошо, что так. Ну давай вирай, — успокаиваиясь, распорядился Микешин.
Полужный закричал:
— Вира оба! — И ящик медленно взяли обе стрелы. Теперь тревожиться было не о чем. Микешин постоял еще несколько минут, посмотрел, как ловко опустили ящик в трюм, и довольный пошел на носовую палубу.
4
«Кола» уходила из Одессы вечером. Воронцовский маяк уже зажег свой красный огонь. Порт вспыхнул множеством электрических лампочек, отражавшихся в потемневшей воде.