Странно, что у такого довольно крупного человека такой визгливый, режущий ухо голос.
Грузчики испуганно отходят и торопливо спускаются в трюм.
Полицейские держат человека под руки, чтобы он не упал.
«Мерзавцы! До чего довели человека!» — сжимает кулаки Игорь.
К трапу подходит Дрозд. Глаза его сощурены. Весь он какой-то колючий, напряженный. Спрашивает:
— Что вам угодно?
Офицер двумя пальцами небрежно притрагивается к фуражке:
— Возьмите вашего человека, капитан.
Глаза Виталия Дмитриевича еще более сужаются:
— Все мои люди на борту. Через час я снимаюсь в море.
— Вам придется взять этого человека, капитан. Он ваш — коммунист. Мы высылаем его из Германии. Он не может оставаться у нас больше ни одной минуты. Эй, давайте! — кричит офицер полицейским.
«Шупо» волокут человека к трапу.
Капитан берется за поручни и, наклонившись к офицеру, тихо говорит:
— Я повторяю: все мои люди на борту. Я прошу вас: сойдите с трапа, он может не выдержать двоих. Брать я никого не буду. Понятно? Не имею права.
— Вы можете выбросить этого человека за борт, если не хотите взять его с собой в Россию. Только заберите его от нас.
— Я уже сказал, что никого не возьму.
— А, черт! Ну и нам он не нужен! — офицер сбегает с трапа и командует полицейским: — Поехали! А ты… — эсэсовец грозит кулаком лежащему у трапа человеку, — ты можешь утопиться! Если ты сегодня не уберешься, то…
Человек испуганно втягивает голову в плечи. «Черный» влезает в кабину. Машина дает сигнал и через секунду скрывается.
Проходит несколько минут в полном молчании. Затем незнакомец пугливо озирается. Вблизи никого нет. Он поднимается, глаза его загораются радостью:
— О, как я счастлив! Наконец я у своих! Вы, конечно, возьмете меня, господин капитан? Сколько я пережил! Посмотрите, что сделали со мной эти изверги.
Он поднимает рубашку. Его грудь и живот покрыты синими вздувшимися полосами. Капитан молчит, — видимо, о чем-то думает, а человек продолжает:
— Я коммунист. Мой партийный билет уцелел чудом.
Он зашит у меня в лацкане пиджака. Дайте мне нож, и мы его достанем. Мое имя Альфред Курц.
Дрозд молчит.
— Разрешите мне на борт, господин капитан. Я вам расскажу все подробно. Я знаком с Тельманом, — доверительно шепчет незнакомец и делает шаг к трапу.
— Я вас не возьму. Идите к консулу, — говорит капитан.
— Как не возьмете? Я вас умоляю! Вы же слышали: меня убьют… — Лицо человека становится жалким, по его щекам текут слезы. — Умоляю! Во имя бога. Возьмите… — И он падает на колени.
Тяжелая картина.
«Неужели Дрозд откажет? Какая жестокость!» — думает Микешин и бросает взгляд на матросов.