Барменша схватила чистый стакан и начала профессионально наполнять его пивом — держа под верным углом и даже не глядя:
— Не видала тебя тут раньше.
Никогда еще старший Винчестер не отказывался от шанса завести беседу:
— Я здесь впервые. Дин.
— Дженнифер, — с ее произношением получилось скорее «Дженнифа». — Я прям удивилась: у нас редко появляются новички.
— Мы не местные, друзья Манфреда.
— Ясненько, — Дженнифер положила на стойку салфетку и аккуратно поставила на нее полный стакан. — Я и говорю, что новенькие у нас в диковинку.
— Остальные завсегдатаи, да?
Она кивнула:
— Приятно увидеть новое лицо.
Дин отхлебнул из стакана:
— А уж мне-то твое как приятно.
— Пять баксов за пиво.
— Как скажешь, — Дин протянул десятку, и барменша отошла к кассе, явив взору старшего Винчестера широкие бедра, затянутые в еще более обтягивающие, чем футболка, джинсы.
Четыре доллара из сдачи Дин оставил на барной стойке:
— Спасибо.
— Тебе спасибо, — она мотнула головой. — Особенно если учесть, что Гарри на чай ты выделил только один.
— На тебя смотреть куда приятнее, чем на Гарри.
Дженнифер звонко фыркнула:
— Да уж надеюсь.
Наконец, «Скоттсо» прекратила издеваться над «Freebird», и Манфред объявил небольшой перерыв.
— Слава тебе господи, — пробормотал Дин, когда местное радио заиграло «Brown-Eyed Girl» Ван Моррисона.
Дженнифер вскинула бровь:
— Тебе не нравится группа?
— Эмм… гитарист хорош.
— Да, Алдо свое дело знает.
Дин не покривил душой: гитарист был единственным лучом света в темном королевстве. Он замечательно справлялся с аранжировками Эрика Клэптона, Джимми Пейджа, Грега Оллмана и Ричи Блэкмора[61]. Только его соло, выбивающееся из унылой какофонии, и хотелось слушать.
«Жаль, что он застрял в такой яме…»
Дженнифер нахмурилась:
— Ты ж, вроде, другом Манфреда назвался.
«Вот засада!»
— Ну, скажем, раньше у него лучше получалось.
Ответом стало еще одно фырканье:
— Пока я здесь работаю, Манфред не выдавил из себя ни одного приличного звука. А я здесь уже десять лет торчу.
Дин с облегчением рассмеялся:
— Боюсь, что так. Я просто пытался быть вежливым.
— И кстати, ты здесь не мог тусоваться десять лет назад. Сколько тебе тогда было, двенадцать?
— Семнадцать, — шутливо возмутился Дин и перешел в наступление: — Ты, кстати, была тогда не старше. И какого черта, скажи на милость, ты гуляла по барам в таком возрасте?
— Очень мило, Дин, но у меня еда в холодильнике старше тебя. И вообще, спасибо за чаевые и комплименты, но для тебя здесь найдется куча более подходящих девчонок.
— Не-а, — Дин отпил еще глоток. — Раз эти девчонки сюда пришли, значит, им здешняя музыка нравится. Я к таким и близко не подойду. Ты, по крайней мере, человек подневольный.