В зале Лэсситер снова оделся.
— Но теперь я зверски голоден, — сказал он. — Однако прежде я позабочусь о своем коне.
— Я за это время приготовлю что-нибудь, — сказала она и исчезла на кухне.
Лэсситер вышел наружу и расседлал буланого жеребца. Потом он поставил его в загон. Он не обращал внимания на окрестности, все его мысли витали вокруг страстной Луа, этого рыжеволосого ангела в глуши.
Постепенно темнело. Когда он вернулся в трактир, там соблазнительно пахло жареным мясом. Они ели роскошное жаркое из баранины и пили крепкое красное вино.
— Ты мог бы остаться и дольше, если пожелаешь, — сказала Луа.
— Мне нужно еще кое-что сделать, — возразил он. — Я должен поехать в Мексику. Важные дела.
— Я понимаю.
— Что?
— Нечистые дела, — хихикнула она с удовольствием, — Могу заключить любое пари.
— Я произвожу такое впечатление?
— Ты можешь мне ничего не выдавать. Оставь свои секреты при себе. Это твои дела.
Она была явно уязвлена. Он молчал. Через пару минут она снова заговорила.
— Я могла бы дать тебе несколько неплохих советов, — сказала она. — Я ведь знаю кое о чем, что происходит здесь в пограничной местности.
— Да? И что могло бы быть для меня интересным?
— Весьма вероятно, я помогла бы тебе устроиться на работу. Дальше к западу живет богатый владелец ранчо, который постоянно ищет подходящих людей. Ты когда-нибудь слышал о Кинсберге?
— Не имею понятия. Кто это?
— Могущественный скотовладелец. Он чертовски богат. Ты можешь заработать у него приличные деньги.
Он выпил глоток вина и посмотрел ей в глаза. В них появилось выражение, которое ему не понравилось.
— Я могла бы свести тебя с ним, Лэсситер, — сказала она. — Но ты, конечно, сначала хочешь поехать в Мексику.
— Это я мог бы сделать и позднее, — размышлял он. — И примерно сколько мог бы я заработать у Кинсберга?
Кинсберг был тем человеком, который его интересовал. Кинсберга подозревали в том, что он с широким размахом вел торговлю людьми. Отсутствовали лишь решающие доказательства против него. За ними Лэсситера и послали в разведку из седьмой бригады.
И теперь ему представился шанс установить контакт с Кинсбергом. Ничего лучшего нельзя было и пожелать.
Луа смотрела на него все более странно, и затем сказала после небольшой заминки:
— Может, ты наконец перестанешь играть в прятки, амиго? Ведь ты же приехал только ради Кинсберга, тебе нужна его шкура. Признайся, и я помогу тебе.
Он увидел, что его разгадали. Лишь теперь у него как будто пелена спала с глаз.
— Таким образом, ты разыгрывала передо мной представление, — сказал он. — Тебе дали задание у меня все выведать.