Зоя Ганнибал у нас самая красивая ученица. Глаза, ротик, носик — все как у красавиц, нарисованных на обертках березового крема «Энглунд» для белизны кожи. Впрочем, носиком своим Зоя Ганнибал не совсем довольна — какое-то, считает она, есть в нем еле заметное утолщение. Для того чтобы исправить этот недостаток, Зоя на ночь надевает на носик шпильку — так и спит с зажатым носиком! Кто-то, вероятно в шутку, предложил Зое вместо шпильки надевать на носик деревянный зажим, каким укрепляют на веревке белье, развешанное для просушки. Зое очень понравилась эта мысль, и она умоляет всех приходящих учениц принести ей такой деревянный зажим, чтобы надевать его на носик… Может быть, она и меня хочет попросить об этом?
Зоя Ганнибал уводит меня в Пингвин и там, глядя мне в самую печенку своими глубокими глазами, спрашивает:
— Вы Шура? Да, да, я знаю! Вы Шура!
Отвечать на это мне нечего — я ведь и в самом деле Шура.
Но что ей от меня нужно? И какое имеет значение, Шура я или Мура?
— Шура! — продолжает Зоя. — Вы прэлэстная, да?
Еще того не легче!
— Не знаю… — отвечаю я с самым глупым видом. И правда, откуда я знаю, «прэлэстная» я или нет?
— Нет, нет! Вы прэлэстная, прэлэстная! — капризно настаивает Зоя и даже топает ножкой. — Вы прэлэстная, и вы исполните мою просьбу. Да?
Она протягивает мне письмо в розовом конверте. От письма пахнет духами. На конверте написано:
Местное
Его Высокоблагородию
Леониду Ивановичу
Корнееву
Георгиевский пр., дом Монтвилл
— Что мне с этим делать? — недоумеваю я. — Письмо-то ведь не ко мне?
— Ну конечно, не к вам. Какая вы смешная! Просто комик!
— Так что же мне с ним делать?
— Ох, недогадливая… Вам на-а-до, — тянет Зоя нараспев, — взя-я-ять письмо, хорошенько спря-я-ятать его, чтобы синявки не увидали! Потом выйти на у-у-улицу и опустить письмо в почтовый ящик… Вот и все!
Прячу письмо в карман. Поручение мне не нравится. И папе я про это не расскажу. Он рассердится на то, что мне, как пуделю, дают поноску: «На, пудель, неси в почтовый ящик!» И я, пудель, несу…
Зоя Ганнибал видит, что я недовольна. Ей хочется доказать мне, что исполнить ее поручение — доброе дело.
— Шура, если бы вы знали, как я его люблю! Он красавец!
И когда в шубе — красавец, и в летнем пальто, и в цилиндре, и в фетровой шляпе…
— Он ваш жених?
— Ой, что вы! — Зоя машет руками. — Я с ним даже не знакома. Просто увидела из окна и влюбилась. Страшно влюбилась!
И… мечтаю! Вот он приходит домой обедать — я, его жена, в кружевном капоте, говорю ему лукаво: «А я тебе приготовила сюрприз: твое любимое блюдо». А он смеется: «Я тоже приготовил тебе сюрприз — твое любимое». И подает мне дивную брошку! Брильянтовую! — Помолчав секунду, Зоя продолжает мечтательно: — Я всегда смотрю на него из окна, когда он идет со службы. Как-то он с дамой шел под ручку, можете себе представить, какой негодяй! Я, как увидела, вся затряслась! Ужас, какая я ревнивая, Шура!