Девочка жмется к матери, уцепившись за ее юбку и пугливо глядя во двор, где возятся двое мужчин. Это управляющий Ли Ду Хана и полицейский.
— Что же нам теперь делать? — спрашивает Апання.
Пак не отвечает. Он тянет буйвола во двор. К отцу подходит младший сын, шестнадцатилетний Сен Дин.
— Давай грузить вещи, — говорит он, зло глядя на управляющего и полицейского. — Они уже весь дом перерыли… И скажи женщинам, пусть перестанут реветь.
— Подожди, сын. Надо так сделать, чтобы все уместилось… Что же вы стоите? — кричит вдруг Пак, обращаясь к жене и дочери.
Апання бросается на зов мужа. За ней бежит Мен Хи. Девочка подходит к наполненному водой корыту, выдолбленному из толстого ствола дерева, и с трудом опрокидывает его. Она искоса поглядывает на образовавшийся ручеек — пусть вода побежит под ноги управляющему. Правда, он настолько богат, что не носит соломенных сандалий и даже в будний день надевает суконные башмаки, подшитые веревочной подошвой, но и они должны промокнуть. Только бы этот толстопузый, от которого все беды в доме, не заметил проделки Мен Хи раньше времени.
Девочке очень хочется посмотреть, как это получится: важный управляющий стоит в грязной луже. Пусть даже потом ее изобьют, только бы отомстить собаке.
Мен Хи не удалась затея. Глазастый управляющий все заметил и начал ругаться. Полицейский угрожающе поднял бамбуковую палку.
— Не могу же я полное корыто грузить! — оправдывается девочка.
И хотя башмаки управляющего остались сухими, она довольна. Все-таки заставила толстопузого отойти в сторону. Если его попросить, ни за что не отошел бы…
В полчаса погрузили все имущество: старый сундук, соломенный плащ, два одеяла, два чана и даже тыквенные ковшики. Арба трогается с места. Апання не может сдержать себя и плачет, закрыв лицо и голову подолом юбки. Мен Хи тоже хочется плакать, но она больно кусает губы. Она не будет плакать.
— Замолчи! — кричит Пак, и его жена смолкает.
Медленно тащится буйвол по пыльной дороге. В пыли, как в тумане, движутся за арбой Апання и Мен Хи. Отец и сын молча идут впереди.
Кое-где из окон и дверей выглядывают крестьяне. Они печально смотрят вслед молчаливому шествию семьи Пака, тяжело вздыхают, качают головами.
Паку хотелось бы услышать слова утешения, но он видит вокруг не людей, а лишь покосившиеся хижины. Да и что ему могут сказать? Ведь и сам он скрывался в доме, когда уходили из деревни разоренные крестьяне. Как смотреть людям в глаза, если помочь нечем?
Темнеет.
Надо торопиться. Ли Ду Хан ждет. Только получив имущество Пака, он даст в долг чумизу.