— Надеюсь, вы до кольца? — спросил он.
Она кивнула. Все ехали до кольца, в район новостроек.
— Не давите спиной, — сказала женщина у него за плечом.
— Мадам, это общественный транспорт, каждый давит друг друга, — ответил он и чуть прижался к Кире. — А вообще-то я знаю магазин, где продаются автомашины.
— Уж больно вы остроумный, — буркнула женщина.
— С машиной тоже много мороки, — заметила Кира.
Он скрипнул курткой, давая девушке больше простора.
— Да ничего, не беспокойтесь, — вежливо отозвалась она, дрогнув стрельчатыми ресницами.
— Вы работаете юным академиком? — предположил он.
Кира только улыбнулась.
— Тогда вундеркиндиха. Играете на скрипке?
— У вас прелестная фантазия.
Поезд встал на кольце. Двери облегчённо распахнулись, и толпа ринулась из вагона, заметно качая его с боку на бок.
Вышли они вместе и поднялись наверх. Он пошёл с ней естественно, словно это само собой разумелось, словно они жили в одном доме.
— Конечно, вы студентка. А машина — папина.
— Угадали.
— Подождите! Сейчас угадаю, на кого учитесь. У вас романтическая профессия. Не спорьте!
— Очень романтическая. На юридическом факультете.
Он замер, а потом в ужасе схватился руками за голову. Кира удивлённо обернулась.
— Женщина-следователь! Женщина-прокурор! Да вы представляете?!
— Я на первом курсе. Ещё и практики не было.
Они пошли дальше.
— Вы посмотрите на себя! Кстати, как вас зовут?
— Кира.
— Миша. Посмотрите на себя. У вас осиная талия, нежная кожа, тонкие кисти, чувственные губы, благородное лицо и наивный взгляд. А видели следователя-женщину? Старомодная кофта, кругозор продавщицы, жаргонные словечки, пошлые шутки, в зубах папироса…
Кира медленно открыла сумочку и достала пачку сигарет:
— Не хотите ли?
Она умело прижала сигарету уголком оранжевого рта. Михаил блеснул зажигалкой и закурил тоже.
— Впрочем, вам идёт курить. Но вам, видимо, всё идёт. Не спорьте! Я даже представляю вас в большом кабинете, в мундире, каким-нибудь следователем по особо важным делам.
— А жаргонные словечки и пошлые шутки? — улыбнулась Кира.
— Вам и они пойдут.
Впереди была канава, прорытая для газопровода. Лёгкая досочка повисла над ней, как над пропастью. Кира неуверенно поставила ногу. Подошва «платформы» казалась толще мостика.
Неожиданно её спутник прыгнул вниз, протянул ей руку и повёл, чавкая глиной.
— Да зачем? — слабо возразила она, заливаясь гордой краской: на них смотрели люди.
Он вылез из канавы, по колено вымазанный жидкой грязью.
— Разве так можно? — Кира расстроенно закусила губку и швырнула сигарету на рыхлую землю.
Михаил только усмехнулся.