На «воле» встал вопрос, что делать дальше. Жизнь потеряла всякий смысл. Тот, кто был ей так дорог, тот, кого она любила больше жизни, покинул ее навсегда. В сказках пишут: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Почему же у них произошло не так? Как он мог умереть первым и оставить ее таять медленно, мучительно, отсчитывая каждый день, каждую минуту без него. За что? Говорят, Бог дает человеку столько испытаний, сколько тот может вынести. Неужели она так сильна, что выдержит это горе? Она сломлена, раздавлена, истерзана физически и душевно. Разве она может жить дальше, зная, что никогда не увидит Давида, что его больше нет нигде на земле, что она потеряла его, такого родного, такого любимого навсегда. Разве она сможет пережить эту боль? Разве кто-нибудь может такое пережить?
Ее сердце нестерпимо болело от горя, она физически не могла больше выносить это и решилась умереть. Ну как себе представить, что ты ходишь в театр, кланяешься, улыбаешься, ешь, спишь, бродишь по улицам без него!
Пока Наташа вяло раздумывала, как лучше и быстрее встретиться с любимым, к ней пришел следователь. Он сообщил, что Давида сбила машина, преступника пока не нашли. Наташа вспомнила об угрожающем письме и сказала:
– Его убили!
– Ну что вы! – следователь посмотрел на Наташу, как на сумасшедшую. – Банальный наезд, водитель, наверняка, был пьян, поэтому уехал.
Разве можно говорить о смерти ее Давида как о банальном наезде? Наташа этого не понимала, но не стала спорить, просто сказала о несостоявшейся женитьбе Давида на Лике и о содержании записки. Кажется, следователь ей не верил. Она принесла послание. Следователь сник.
– Будете писать заявление? – со слабой надеждой на отказ спросил он.
– Какое и зачем?
– На основании которого мы должны будем открыть новое дело, о преднамеренном убийстве.
– Нет, – твердо сказала Наташа. – Он ведь не вернется.
– Кто? – удивился следователь.
– Давид.
– Да, да, я понимаю, – он как-то сразу повеселел, неохота ему было возиться с новым делом, заведомо гиблым. – Простите, что напоминаю. Я пойду?
– Всего доброго.
– И вам!
Наташа усмехнулась. Да, впереди у нее много доброго – смерть, похороны. Она решила напоследок позвонить дочери, а потом броситься в реку. Ни дочки, ни Павла дома не оказалось. Наташа вышла на улицу, чтобы присмотреть место, с которого можно было бы прыгнуть в реку. И вдруг услышала колокольный звон. На берегу реки, на холме, стояла церковь. Раньше Наташа никогда здесь не была и теперь, не раздумывая, пошла прямо к ней. Возле самого входа ее остановила какая-то бабушка.