Иван Васильевич на днях сказал Малюте, что больше всего теперь он, государь, боится "смиренных" бояр и князей.
Малюта некоторое время медлил с ответом, что-то обдумывая, а потом сказал:
- Кто в злобе скрытен, тот обладает оружием сильнейшим, великий государь!
- Стало быть, они сильнее меня, ибо я не могу скрывать своей злобы.
- Они сильнее тебя, батюшка Иван Васильевич, - угрюмо ответил Малюта.
- Но мы должны сделать их слабее меня.
- Бог поможет нам в этом, государь.
- А из людей многие ли помогут?
- Многие... весь народ...
- Народ? - царь испытующе посмотрел на Малюту. - Народ мне помогает на полях битвы... но в оном деле народ слеп, темен... Григорий, скажи: много ли ты знаешь людей, которые помогут мне быть сильнее моих вельмож?..
- Знаю...
- Много их?..
- Много... За них я ручаюсь, государь... Они ждут! - сжав кулаки, втянув голову в плечи и раздувая ноздри, проговорил Малюта. - Жилы вытянем из твоих недругов!
Царь обнял его.
После этого началась тайная беседа о порубежных областных воеводах. Царь и Малюта перебирали имена воевод, вспоминали их прошлые заслуги и вины, их друзей...
- Негоже им засиживаться на одном месте, - сказал Малюта. Пображничали, поблудили - и с места долой, в другой уезд либо на другой рубеж...
Теперь, наедине с самим собою, царь вспоминал во всех мелочах ту беседу с Малютой. Одно упустил он из виду: в каких мерах те воеводы к князю Курбскому? Малюте надобно дать наказ: пускай разведает...
Совсем недавно приблизил он к себе Малюту, этого незнатного дворянина, но уже проникся к нему полным доверием. Мало того, этот крепкий, расторопный, бесстрашный бородач стал необходим ему, как его, царев глаз, как неторопливый, но в то же время беспрекословный исполнитель воли царской. Его неторопливость не есть нерасторопность. Она - и не отсутствие холопьего усердия. Она помогла Ивану Васильевичу распознать в Малюте человека степенного, делового, не слепого исполнителя его приказаний, а гордого, молчаливого, нелицеприятного в государственных делах слуги, ярого сторонника всех его начинаний.
Иван Васильевич в своих людях любил доблесть и воинскую отвагу, и не раз в походах он любовался безумной храбростью дворянина Григория Лукьяныча Скуратова-Бельского, никогда не дорожившего своею жизнью и не знавшего пощады ко врагам, жестоко каравшего их.
Государю любо видеть страшную ненависть и неутолимую злобу, которые загораются в глазах Малюты при одном упоминании о ливонских рыцарях. Бояре не имеют такого кровного ожесточения против немцев, хотя и воевали с ними и побивали их в боях. Для дворянина Бельского немецкие рыцари - лютые враги. Да и бояре тоже. Еще бы! Бояре презирают худородность дворян, приближенных ныне ко двору! Малюта самолюбив... Это хорошо! Он горд. С ним спокойно. В него веришь.