Белинда взглянула на висящий над камином портрет сэра Джонаса Вентворта кисти Гейнсборо. Бедняга, наверное, уже не раз в гробу перевернулся…
Этот дом принадлежал их семье уже многие годы. Как и все аристократы, Вентворты зубами вцепились в свою собственность и ни за что не хотели менять престижный адрес. Пусть даже дом в Мейфэре больше и не говорит о высоком происхождении, а означает всего лишь определенное финансовое положение, тем не менее это все равно немало значит…
Род Вентвортов восходил к младшей ветви герцогов Пелэмов. За прошедшие столетия они успели породниться практически со всей высшей аристократией — разумеется, не считая презренных Гранвилов! Так что в их жилах текла вполне себе голубая кровь.
— Ты понимаешь, что натворила? — продолжил дядя.
В это время слуга готовился подать чай.
— Понимаю.
— С этим надо что-то делать, и как можно скорее.
— Да, конечно.
— И что ты конкретно собираешься делать? — настаивал дядя.
Они сели: Белинда — на диван, а дядя — на стоящее поблизости кресло. По привычке девушка начала разливать чай — есть чем занять руки, и, кроме того, это отличный повод не смотреть дяде в глаза.
— Разумеется, я собираюсь разводиться, — наконец ответила Белинда.
Легко сказать. Если бы все было так просто…
Белинда взглянула на поднос. «Настоящий английский чай — это вам не просто кипяток и заварка», — подумала она, глядя на всевозможные сэндвичи, масляные бисквиты и теплые пшеничные булочки — с черникой, изюмом, шоколадом…
«Так, не надо о соблазнах, а то придется опять думать об отношениях с Колином, а сейчас это больной вопрос», — подумала Белинда.
Она невольно вспомнила ту ночь: Колин, роскошная кровать, клубника, шампанское, огни Лас-Вегаса…
Ее бросило в жар.
— …опрометчивости, свойственной молодости?
— Что? — переспросила Белинда, вскинув голову.
— Я просто спросил: ты все это натворила из-за опрометчивости, свойственной молодости? — удивленно повторил дядя.
— В тридцать лет сложно оправдываться молодостью. — Наверное, ей следовало бы выглядеть виноватой.
— Я еще не так стар и понимаю, как важны вечеринки, клубная жизнь и все такое и в двадцать, и в тридцать лет, — задумчиво произнес Хью Вентворт.
— Да, наверное, ты прав. — Белинда с радостью ухватилась за предложенное объяснение.
Она протянула дяде чашку с чаем.
— И все же ты меня поражаешь, — продолжил он, глотнув из чашки. — Ты получила хорошее образование сначала — в частной школе, потом — в Оксфорде. И всегда была такой послушной… Что с тобой случилось?
Можно было догадаться — так просто от нее не отстанут!