Так вот оно что! — сообразил Саттон. Вот что не давало мне покоя! Он военный, вот почему он здесь!
А ведь можно было догадаться! Но я то строил свои догадки в настоящем времени, а не в прошлом и тем более не в будущем. И в нашем времени нет никаких военных. Раньше были, и, судя по всему, будут в будущем…
— Наверное, — спросил он Кейза, — трудно воевать в четырех измерениях?
Он спросил не потому, что сейчас его очень интересовала война, его интересовала проблема четвертого измерения, и, кроме того, он чувствовал, что нужно, как ни странно, поддержать эту беседу, удивительно напоминавшую разговор о времени на чаепитии у Мартовского Зайца.
Ей-богу! — думал он. Все выглядит потрясающе похоже: абсурдная ситуация, психопатическая интерлюдия…
И молвил Морж: «Пришла пора
Подумать о делах:
О башмаках и сургуче,
Капусте, королях,
И почему, как суп в котле,
Кейз улыбнулся. Улыбка у него была узкая, натянутая — так улыбаются военные.
— Ну, во-первых, — сказал он, — существует уйма всяких таблиц и графиков — целая наука. Нужно вычислить, где находится враг и что он задумал, затем необходимо попасть в то место раньше него.
Саттон недоуменно пожал плечами.
— Ну и что? Такова была тактика во все времена — опередить противника.
— Да, — вмешался Прингл. — Но теперь у наших противников есть куча мест для укрытия!
— Мы работаем с графиками мыслей, диаграммами отношений, а также с историческими документами, — продолжил Кейз, как будто его и не прерывали. — Прослеживаем цепочку событий и затем попадаем в такое время, где можем что-то изменить, но не очень сильно: значительных изменений допускать нельзя. Главное, чтобы конечный результат оказался немного другим, чуть менее благоприятным для противника. Там что-то изменится, тут что-то подправится, и — враг обращен в бегство!
— Это трудновато, — доверительно сообщил Прингл. — Надо знать все до тонкостей. Выкапываешь какое-нибудь историческое событие, изучаешь его до черт знает каких подробностей, отыскиваешь точку, в которой нужно произвести изменения, отправляешься туда…
— И получаешь по морде, — резюмировал Кейз.
— Потому что, как выясняется, — продолжал Прингл, — историк допустил ошибочку, будь он трижды неладен. Что-то приукрасил, или его метод был неправильный, или вообще он, может быть, был не в своем уме…
— Где-то в цепи событий, — сказал Кейз, — он упустил одно маленькое звено, и…
— Вот-вот, — подтвердил Кейз. — Именно — пропустил звено, и когда ты туда влезаешь со своими изменениями, оказывается, ты больше навредил себе, чем противнику.