Де Врис достал из портмоне еще одну визитку и огрызком карандаша нацарапал что-то на обратной стороне. Отец с угрюмым видом сунул ее в карман и поблагодарил, неразборчиво пробурчав что-то на смеси русского и немецкого.
Голландец помог нам перетащить багаж в зал ожидания. Потом он попрощался, хлопнув меня по плечу, и добавил, что я парень смышленый.
— Приятно было с вами поболтать, — добавил он, а потом исчез в привокзальной толпе.
После долгой тряски в поезде пол у меня под ногами покачивался. В огромной толпе мне стало как-то страшно — вдруг задавят? Со всех сторон до меня доносились обрывки разговоров на чужом языке, которого я не понимал. Из громкоговорителя донесся женский голос, коротко, отрывисто объявивший что-то непонятное. Слова на рекламных щитах и объявления на табло почему-то показались мне знакомыми, но понять, что они значат, я не мог.
Мы перешли в зал ожидания, где было потише, но душно и накурено. Тощий молодой человек с длинными, до плеч, волосами нервно расхаживал туда-сюда и курил.
Отец решил, что мы с ним подождем на вокзале, а мама пока поищет в городе дешевое жилье.
— А пансион, о котором дяденька в поезде говорил?
— Кто знает, что это за дыра, еще окажется бордель какой-нибудь. И вообще, после всего, что ты сегодня натворил, сиди и помалкивай. Чтоб тебя и не слышно было!
Потом отец принялся поучать маму: вот какую комнату надо снять, за столько-то и столько-то, с такой-то мебелью…
— Я помню, что с деньгами у нас не густо. Я еще не окончательно спятила. Хочешь — иди и ищи сам!
— Да что ты сразу…
И они стали спорить шепотом, но возбужденно жестикулируя. Через некоторое время мама и правда ушла искать комнату. А я привалился к плечу отца и мгновенно заснул.
— Ю вонт рум?[12]
Я вскочил и открыл глаза. Перед нами стоял молодой человек, который все это время расхаживал неподалеку.
— Ю вонт рум? Ай хэв рум. Вери чип. Вери гуд.[13]
— Нет! — оборвал его отец, но незнакомец не отставал.
— Ю кам виз ми, ай шоу ю. Рили гуд плейс. Онли твенти гилдерс пер найт.[14]
Тут отец встал и произнес по-русски длинную фразу, в которой в весьма нелестном контексте упоминалась мать молодого человека. Меня очень удивило, что отец знает мать совершенно незнакомого голландца и даже собирается сделать с ней что-то странное. Но я уже перестал изумляться тому, что говорил и делал отец. Длинная фраза возымела действие. Либо молодой человек знал русский и решил спасать свою мать, либо и так догадался, что отец у него комнату не снимет. Так или иначе, он вскинул руки, словно защищаясь, и попятился.