Брызги достигали его ушей и серебристым покрывалом обволакивали вычищенное Салимой драповое черное пальто. Сидя на корточках, он размышлял над тем, когда же у них закончится шампанское. Рядом повизгивали. Он попытался поменять немного положение, пытаясь размять онемевшие конечности. Немного привстав, застыл от увиденной картины. На небе красивыми цветами, на которые уже никто не обращал внимания, все еще раскрывались новогодние ракеты. Все сидели на корточках, закрываясь от брызжущего над их головами шампанского. В свете прожекторов казалось, что это свежевспаханная земля, которую усердно орошают. Времена кто-то резко вставал и встряхнув бутылку, пытался облить воображаемого противника, попадая на головы и спины сидевших рядом. Все это было настолько абсурдно, что и Нариман вдруг развеселился. Правда, брызги уже достали его несколько раз. Он успевал закрывать лицо платком. Увернувшись в последний раз, решил снова присесть, но как только он пригнулся в толпе произошло движение, и он чуть было не упал на прячущуюся за ним женщину. Сидевшие на корточках впереди него по одному начали вдруг подниматься. Видимо, передние ряды дрогнули под обильными струями и, окончательно промокнув, начали отступление. «Шампанское закончилось!» – ликовал Нариман, крепко держа в руке свою бутылку, которую уже ни за что не выпустил бы по двум соображениям. Во-первых, она была полна еще этой противной шипучки, которая представлялась ему теперь грозным оружием, а во-вторых, ее все равно некуда было приставить без риска, что споткнувшись об нее, кто-либо не покалечится в этой суматохе.
Он отступал вместе со всеми с бутылкой в руках, стараясь удержаться на ногах и переживая за то, что все дальше удаляется от метро. Эта мысль иногда замедляла его, но энергичные толчки в спину и бока, быстро отрезвляя, заставляли двигаться дальше. Добежав вместе со всеми до здания неподалеку от той улочки, через которую он попал на злополучную площадь, Нариман остановился. Здесь все отряхивались и вытирались. Он не обратил внимания на то, что уже никто не смеялся, так как был раздражен и напуган сам.
Одежда намокнув и впитав в себя запах шампанского, тяжелым мешком висела на плечах. В воздухе тоже завис неприятный запах. Фейерверк закончился. Часть людей пыталась протолкнуться к улочке с лотками. Встав на небольшое возвышение, Нариман наблюдал за образовавшейся там непроходимой пробкой из людских голов, рук и ног. Казалось, что живым из этой давки выбраться не удастся никому. Он тоскливо перевел глаза на освободившееся пространство на том самом месте, где до этого вместе со всеми сидел на корточках, и обнаружив, что полицейская машина тоже куда-то исчезла, повернулся к стоявшим рядом людям.