Звягин с облегчением вздохнул. Заниматься шантажом ему было противно, хоть и хотел он в свое время грохнуть сынка этого Давида. «Интересно, знает папаша, чем сын его в России занимался? Как он бандитов лечил после ранений, полученных в боях не за правое дело. Тоже „за долю малую“… Вся семейка у них, видно, за долю малую на многое готова».
— Вы, случаем, не антисемит? — неожиданно спросил Ревич.
Звягин удивленно поднял глаза и внимательно посмотрел на собеседника.
Давид Ревич удовлетворенно кивнул головой:
— Нет, вижу, что не антисемит. Вы умный человек, это заметно… Так вот, я — еврей. Понимаете, что я имею в виду?
— Надеюсь.
— Слава Богу, слава Богу… Значит, вы должны понять, что один и тот же гой меня два раза не проведет. Первый раз я сам крючок заглотил, а теперь он у меня как миленький все выложит…
— Господин Ревич…
— Бросьте вы к чертовой матери это идиотское обращение! Какой я вам господин? А вы? Вы что, тоже господин? Не обижайтесь, но у вас зона на лбу нарисована. Уж я-то вижу. Лоха какого-нибудь провести можно, но не Давида Ревича! Я же просил вас — не обижайтесь, — поспешно продолжил он, видя, как потемнело лицо Звягина. — Давайте о деле. Когда я могу начать?
— Слушай, ты! — Звягин устал от беспрерывного словесного потока старого еврея. — Хватит мне лапшу вешать на уши. — Звягин действительно устал, обычно он не позволял себе подобных выражений в схожих ситуациях. В уличной схватке — там свои законы, в разговоре деловом — свои… — Может быть, у меня зона и на лбу, но то, что у меня там, внутри, — он притронулся пальцем к лысой своей голове, — тебе этого никогда не узнать. Хоть ты и еврей. Скажи мне, дружище, почему ты все эти годы сидел в дерьме? Почему не достал сам этого Лебедева?
— Господи, почему? Он спрашивает! Что я, в Россию за ним полечу?.. Я же к тому и веду, да вы мне все не даете договорить. Так вот. Первое, что мы должны с вами сделать…
— Мы?
— Мы, мы. Успокойтесь. Это возможно только при работе небольшого коллектива. Одному очень сложно. Так вот, первое, что мы должны сделать, — это определить мою зарплату. Не смотрите на меня как на идиота, это крайне важно и от этого зависит успех всего предприятия. Разумеется, я после окончания дела, после успешного его окончания, — поправился он, — а другого и быть не может, должен получить премию. Зарплата идет помимо премии, так сказать, автономно. Объясняю почему. Мне нужно выглядеть. Понимаете теперь? Выглядеть.
— Ну что значит выглядеть? Оденем вас, умоем… Причешем, накормим. У меня была подобная ситуация в России, за неделю все приведем в норму.