– Кому-то нужно покопаться в твоих мозгах. Чем дольше ты здесь, тем стервозней становишься.
– Ложь чистейшей воды, – возразила та. – Я всегда была стервозиной.
– Но не такой стервой, – заметила Люси. – Вы потеряли двадцать фунтов и…
– Двадцать четыре, – вызывающе перебила ее Дьяволица. – Только не благодаря вам обоим. Вы хоть представляете, как это дело угнетает – слушать вашу вечную грызню?
– Наша грызня не имеет отношения к вашим проблемам, – сказала Люси. – У вас классический случай диморфизма.
– У–у–у… – издевательски протянула Темпл. – Какие замысловатые слова.
Люси оттолкнула тарелку.
– Во всем, кроме того, что в голове, вы выглядите фантастически.
– По вашему мнению. – Темпл жестом указала на свое тело. – Можете себя обманывать, если хотите, но я все еще жирная!
– А когда вы не будете жирной? – вскричала Люси. – Какое нелепое число на весах вдолбится в вашу голову, чтобы наконец-то вы почувствовали себя в порядке?
Темпл облизала пальцы:
– Поверить не могу. Мисс Хрюшка читает мне лекцию о том, что такое вес.
Панде это не понравилось:
– Она не хрюшка.
Люси не обратила на него внимания:
– Ваше тело восхитительно, Темпл. Ни один дюйм не трясется.
– В отличие от ваших бедер, – парировала Темпл, но без истинного энтузиазма.
Люси с отвращением уставилась на свою нетронутую тарелку:
– Мои бедра придут в норму, как только я смогу снова прилично питаться.
Королева–Дьяволица повернулась к Панде:
– Она инопланетянка. Как она может набрать двадцать фунтов и не сойти от этого с ума?
– Не набрала я двадцать фунтов, – возразила Люси. – От силы десять.
Впрочем, ее настоящими врагами были не сладкая картошка и не сахарные печеньки. А угрызения совести, которые она чувствовала за ненаписанные страницы, за фактическое игнорирование семьи, и паника при мысли, что когда-то придется покинуть Чарити–Айленд.
Панда отодвинул тарелку.
– Простите меня обе, я пойду наружу и застрелюсь.
– Стреляйся поближе к воде, – не преминула сказать Люси, – чтобы поменьше за тобой убирать.
Люси с Темпл закончили свой грустный предлог для обеда в хмуром молчании. Темпл таращилась в окно, а Люси дулась на тошнотворную зеленую столешницу.
На следующий день, когда Люси выдергивала какой-то бурьян у крыльца и обдумывала, как бы предпринять поход в бар, где она смогла бы поработать над своим списком «шиворот-навыворот», на подъездной дороге послышался шум подъезжающей машины. На обычный звук мотора грузовика с поставкой похоже не было. Люси отложила в сторону копалку и пошла на разведку.
Из серебристого «субару» вылезла какая-то приземистая женщина с короткими ярко–рыжими волосами. На ней был свободный белый топ, прочные желто-коричневые брюки-капри, которые смотрелись бы лучше на ком-нибудь с более длинными ногами, и коричневые сандалии. На шее висел кусок бирюзы на кожаном ремешке, пальцы унизаны серебряными колечками. Люси кивнула в знак приветствия и подождала, пока женщина назовет себя. Но не успела та представиться, как дверь открылась и вышел Мистер Телохранитель собственной персоной.