Он развернулся и, не глядя на Джулиану, вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Джеймсон Уилкс медленно встал с кровати.
— Все-таки твоя скромность не позволила снять с меня брюки, да, дорогая?
Джул оцепенела от страха, но знала — ей уже нечего терять, поэтому и заговорила как могла ехидно:
— Когда я сняла с вас рубашку, то увидела, насколько вы стары и уродливы. Думаете, мне хотелось смотреть дальше?! Вы вызываете отвращение.
Джеймсону Уилксу был сорок один год, и он никогда не считал себя старым или плохо сложенным. Он даже гордился своим телом. Он был высокого роста и не успел отрастить себе брюшка, как большинство мужчин в его возрасте. Он тут же захотел ударить ее, но сдержался: в ее выразительных глазах застыл страх, а бравада была напускной. Уилкс невольно восхитился Джул. Он уже и забыл, когда воспринимал женщину как личность.
Вполне вероятно, что человек, который купит ее, будет вызывать отвращение. Возможно, он будет толстым, обрюзгшим, безобразным. На минуту Уилксу даже стало жаль девушку, но он быстро подавил в себе это чувство.
Голос его стал ровным, как всегда:
— Сними, пожалуйста, мою рубашку.
Джул нервно теребила тонкую батистовую ткань на груди.
— Не сниму!
Он вздохнул.
— Если ты сейчас же не снимешь рубашку, я позову своего галантного первого помощника. И какими бы рыцарскими ни были его чувства к тебе, думаю, он рад будет увидеть все твои прелести.
Джул почувствовала, как пульсирует у нее в висках кровь. Страх, ярость и решительность переполняли ее.
— Не сниму. — Она наклонилась и схватила книгодержатель. — Если подойдешь, убью!
На этот раз ничего не вышло. Он тут же оказался рядом и так сильно сжал ей руку, что она выронила свое орудие защиты. Уилкс сорвал с нее рубашку и толкнул на пол.
— Тебя надо бы избить! — прошипел он, натягивая разорванную рубашку. — Но мне нельзя оставлять на тебе синяки. Никто не захочет покупать бракованный товар.
Вся смелость сошла, как только Джул лишилась своего единственного одеяния. Закрыв лицо руками, она тихо всхлипывала.
Джеймсон Уилкс хмурился, глядя на нее. Рыжие шикарные волосы обрамляли бледное лицо и падали непослушными завитками на плечи. Спина содрогалась от рыданий. Никогда еще капитану не попадалась подобная женщина. Мгновение он стоял в нерешительности, не зная, что предпринять — с одной стороны, ему не хотелось окончательно сломать ее, но и позволять ей оставаться дикаркой он тоже не мог. Уилкс ни минуты не сомневался в том, что она по доброй воле никогда не отдастся человеку, который купит ее. И если вдруг она убьет купившего ее, это сильно подпортит ему, Уилксу, репутацию.