— Боюсь, такой голосистый бэк-вокалист забьет основной вокал, — рассмеялся Рауль. — Но я подумаю над твоим предложением. С Пако группа наконец-то получит желаемую популярность. Его в поселке любят и уважают, угощают кофе и бутербродами. Он безобидный, хоть и немного не в себе. Старость!
— Сколько ему лет?
— Да много! Даже предположить страшно. Знаю, что он работал на фабрике еще в довоенные времена. Начал свой трудовой путь мальчишкой. То ли тринадцати, то ли четырнадцати лет.
— Выходит, он мог знать Ану Марию?
— И не только знать, — подмигнул Рауль. — По слухам, даже в нее влюбился. Правда, девушка была старше него и уже замужем. Так что первая любовь Пако прошла без взаимности.
— Как жаль! Симпатичный старичок! Думаю, и мальчишкой он был не менее забавным.
— А я, наоборот, представляю его застенчивым и серьезным парнем.
Пока мы делали предложения, Пако закончил выступление, поклонился проезжающим машинам и, повернувшись к нам, вдруг вытянул трясущуюся руку в мою сторону и закричал:
— Анна! Берегись, Анна, он сговорился с черным человеком! Я видел! Уходи, Анна! Иди к мужу и никогда не приходи сюда. Фабрика — не для таких нежных девочек, как ты.
И, резко замолчав, повернулся и зашаркал прочь. Если сказать, что от его слов мне стало не по себе, — значит ничего не сказать. Пако говорил про черного человека — что он имел в виду? В свете своей паранойи и ночных кошмаров мне показалось, что он имел в виду существо из моих видений. И Анной меня назвал…
— Испугалась? — блеснул улыбкой Рауль и, протянув руку, коснулся моих пальцев. В место соприкосновения будто воткнулись тысячи мелких иголочек — не больно, но сладко.
— Если честно, да. Откуда он знает, как меня зовут?
— Думаю, Пако обращался не к тебе. Разве забыла, что он был влюблен в эту самую Ану Марию. Видимо, принял тебя за нее.
— Но он говорил еще о черном человеке…
— А это одна из басен Пако! Думаю, воображаемый им персонаж.
— Мне бы хотелось пообщаться с Пако.
— Сомневаюсь, что из этой затеи что-то получится, — вздохнул Рауль. — Пако давно живет в своем мире, вытащить из которого его очень и очень затруднительно. Не теряй время, Анна. Вряд ли он тебе чем-то поможет.
Я ничего не ответила. На самом деле сейчас мне не хотелось думать ни о персонажах прошлого, ни о фабрике, ни о тем более загадочном черном человеке. Мне хотелось просто быть рядом с Раулем, болтать с ним на любые темы. И желать, чтобы эти моменты длились как можно дольше. Но Рауль сам все испортил:
— Анна, извини, но мне пора ехать. Встреча.
Он не стал уточнять, но я поняла, что «встреча» — это свидание с девушкой. Я постаралась «выдержать лицо», так, чтобы скрыть истинные чувства. Улыбнувшись — может быть, чуть-чуть натянуто, как можно беспечнее ответила: