А сразу же за поворотом случилась неприятность — заглох мотор. После трёх неудачных попыток оживить его пастырь раздражённо откинулся на спинку сиденья и посмотрел на часы. Вызвать техника по рации? Нет, не годится. Если его седан на глазах у паствы вернётся к автостанции на буксире… Нет-нет, ни в коем случае!
Тут из-за поворота вывалился огромный тупорылый грузовик с серебристым дирижаблем цистерны на прицепе. А, была не была! Пастырь схватил тючок, выскочил из машины и, захлопнув дверцу, поднял руку. Грузовик остановился.
— На космодром? — удивлённо переспросил шофёр, загорелый мордатый детина в комбинезоне и голубенькой каскетке. — А у тебя пропуск есть?
* * *
Очутившись в кабине, пастырь положил на колени тючок, а сверху пристроил шляпу. Грузовик тронулся. На станцию можно будет позвонить попозже. Если поломка незначительна — пусть исправят и подгонят к кордону у въезда на космодром.
— Слышь, кудрявый, — позвал шофёр. — А я тебя где-то видел…
Пастырь улыбнулся и не ответил. Собственно, в его ответе не было нужды — по правой обочине на них надвигался яркий квадратный плакат: огромная цветная фотография молодого человека в прозрачном вакуум-шлеме и церковном облачении. Густые волнистые волосы цвета мёда, красиво очерченный рот, глубокие карие глаза, исполненные света и понимания. Понизу плаката сияющими буквами было набрано: «АСТРОЦЕРКОВЬ: К ГОСПОДУ — ЗНАЧИТ, К ЗВЁЗДАМ!»
Шофёр присвистнул и с уважением покосился на своего пассажира.
— Ну, дела! — только и сказал он. — Так ты, выходит, тот самый ракетный поп? Из церкви при дороге?
— Выходит, — согласился пастырь.
Шофёр ещё долго удивлялся и качал головой. Потом, почему-то понизив голос, спросил:
— Слышь, а правду говорят, что ты Христа играть отказался? Ну, в фильме в этом, как его?..
— Правду. — Пастырь кивнул.
— А чего отказался? Деньги же!
Пастырь поглядел на шофёра. Загорелые лапы спокойно покачивали тяжёлый руль.
— Вы верующий? — спросил пастырь.
— Угу, — сказал детина и, подумав, перекрестился.
— Следовательно, вы должны понимать, — мягко и наставительно проговорил пастырь, — что существуют вещи, при всей их финансовой соблазнительности для верующих запретные.
Детина хмыкнул.
— Интересно… — проворчал он. — Значит, обедню в скафандре служить можно, а Христа, значит, в фильме играть нельзя? Не, зря ты отказался, зря! И здорово, главное, похож…
— Вы — противник астроцеркви? — с любопытством спросил пастырь.
— Да ну… — отозвался шофёр. — Баловство… Верить — так верить, а так…
Навстречу грузовику брели облетевшие клёны, перемежающиеся рекламными щитами. А шофёру, видно, очень хотелось поговорить.