— Пожалуй, — согласилась другая и наугад выловила из кучи небольшую книжку. — Что там у нас? «Черная вдова для терминатора»? Годится!
— А пару недель назад, кажется, мне попалась «Любовь под ясенем», — сказала первая и хихикнула. — Тоже неплохо горела.
— Вот если попадется «Замерзшие в сугробе» — сохраним для смеха. А эту — в топку! — сказала другая, и книжка полетела в огонь. Тот разгорелся ярче. Только вот пламя показалось Кошке каким-то странным: слишком ровное, и не было слышно ни шороха, ни потрескивания.
— Странно, — сказала вторая, — иногда вот такие книжонки горят гораздо лучше. Тепло дают веселое, и хватает чуть ли не на полдня. А помнишь тот толстенный том? Название забыла — на букву «О», кажется, начиналось. Он все тлел и чадил, насилу сожгли.
— Даже огонь не берет, — сказала первая и фыркнула. — И голова потом болела, угар сплошной. Нет, эту положи, не трожь. Это мой любимый писатель. А ты все стараешься его в костер кинуть потихоньку. На той неделе я не уследила, ты одну книгу успела-таки сжечь.
— Ага! Зато помнишь, какой дым валил? Глючило не по-детски. Несколько дней потом просветленные ходили! И брагу пить не надо было! — сказала вторая и хихикнула. — Да ведь у нас таких книг еще штук десять.
— Все равно, пусть будут. Не так уж много у меня любимых писателей, — отрезала первая.
Кошке казалось, что ее появление прошло незамеченным. Женщины сидели спиной к ней, но одна вдруг сказала, не оборачиваясь:
— Не бойся, мы не кусаемся.
— И не надо думать, что мы — ведьмы, — произнесла вторая ровно в тот момент, как эта мысль пришла Кошке в голову.
«Точно, ведьмы», — окончательно уверилась она. Но, сама того не ожидая, сделала еще шаг к костру. Она понимала, что если сейчас убежит, то ничего не узнает. А ей очень хотелось понять, кто эти женщины и что делают здесь.
У одной, в потрепанном черно-синем костюме, были темные волосы, которые выбивались из-под повязанного на голове шарфа, и тонкие черты лица, а в глазах — тревога. Нервные длинные пальцы женщины то и дело теребили висевший на шее на ремешке старый фотоаппарат. Кошка видела такой на одной из станций.
У другой, рыжей, с короткой стрижкой, был маленький носик, одна бровь слегка изгибалась, словно она однажды чему-то удивилась, да так и удивляется до сих пор. Одета она была в темную юбку и пеструю кофту, обсыпанную пеплом.
— Зачем ты пришла? Чего здесь ищешь? Раз пришла, значит, что-то тебе нужно? Сюда не приходят случайные люди, — произнесла темноволосая.
— А если приходят, то не видят нас, — фыркнув, добавила рыжая.