— Что это за отверстия над клавиатурой? — спросил депутат.
— Они соответствуют нотам.
— Ваше объяснение меня нимало не просветило.
— Для этого вам потребуется наглядная демонстрация. С помощью одного из моих певцов я вам все объясню.
Петито присел на корточки над своими сумками, расставленными в ряд, причем на ручке каждой из них был написан номер. Открыв одну, он извлек оттуда рыжего полусонного кота и затолкал его внутрь клавесина таким образом, чтобы голова торчала из одного из отверстий.
— Видите, господин депутат? Это кот, поющий ноту «фа».
— Я все еще не возьму в толк…
Исподтишка подхихикивая, довольный собой Петито ударил по клавише, над которой торчала кошачья голова, и кот замяукал.
— Это «фа»?
— Вне всякого сомнения.
— Я ничего не услышал, кроме простого мяуканья.
— Любой меломан вам подтвердит, что это именно «фа».
— Что же, вам достаточно ударить по клавише, чтобы животное промяукало свою ноту?
— Я ему в этом помогаю.
— Каким образом?
— Благодаря моему изобретению, это маленький секрет, но вам я его открою. Подойдите к моему устройству и приглядитесь: клавиши приводят в действие заостренные лезвия, которые ударяют кошку по хвосту, она издает крик, а каждый крик отвечает определенной ноте.
— И они от этого не удирают, ваши кошки?
— Это невозможно! Видите, как я закрепил этого? Он плотно втиснут в нечто вроде деревянного желобка.
— Мне не терпится услышать ваш концерт.
— Тут, должен вам признаться, главная сложность в том, чтобы выбрать животное, которое с наибольшей точностью выпевало бы свою ноту. Для этого требуется утонченный слух, я вам клянусь, нимало не хвастаясь: без исключительной музыкальной одаренности здесь не обойтись.
— Ладно-ладно, — сказал Делормель, которого эта выдумка очень развеселила. — Вам хватит часа, чтобы подготовиться?
— Время мне нужно только для того, чтобы расположить моих маленьких музыкантов в их ящичках с дырками. Концерт начнется, когда пожелаете.
Слуги расставили стулья для гостей, которые должны были вскоре прибыть, и расположили в соседней гостиной стойки с закусками. Делормель, в восторге от того, что Петито именовал «мяучным концертом», вышел из салона с Розали, уныло повисшей у него на локте; она слабым голоском укорила его:
— Как ты можешь смеяться над такими глупостями? Да еще в этот вечер.
— Это праздничный вечер, сегодня мы вернули себе мир и покой.
— А напрасные жертвы? Тебе плевать на них?
— Им не повезло, они оказались не там, где следовало. И это тебе на них плевать. Ты испугалась за Сент-Обена? А я уверен, что ему удалось куда-нибудь спрятаться. Он малый слабовольный, но осмотрительный.