Не знаю, с чем это больше связано – то ли с тем, что я с ней знакома ровно столько, сколько помню себя, либо с тем, что к ней всегда была нежно привязана МОЯ мама. Либо с тем, что она обладала редким качеством интеллигентного, ненавязчивого, но очень мудрого, а главное – бесконечно сильного человека и женщины. А скорее всего, что всё это вместе. Знаешь, с ней было всегда очень легко, как бывает легко только с очень цельными людьми. Порой совершенно естественным кажется, что такие люди должны жить вечно – они просто не могут состариться и умереть. Очень печально, что таких людей становится всё меньше и меньше.
Живя вдалеке, мне никогда не удается отделаться от чувства вины за то, что никогда не знаешь, когда ты видишь человека в последний раз. Очень жаль, что мне не удалось как следует попрощаться с твоей мамой. К счастью, я обнаружила в Токио православную церковь Святого Николая Японского, поэтому у меня есть счастливая возможность поставить свечу и помолиться за упокой души твоей мамы.
Ещё раз извини меня, пожалуйста, за вторжение. С самыми наилучшими пожеланиями, Мила».
Я сидела неподвижно. Слез не было. Просто привычно тяжело на душе, и в горле застрял ком. Это была МИЛА. Вспомнила её.
Они жили на шестом этаже в одном с нами подъезде. Мать и дочь. Носили одно имя на двоих. Мать звали – Люда, а дочь – Мила. Жили они дружно и радостно.
Люда, молодая женщина, имела бесконечно добрую душу. И в лихие годы перемен старалась помогать всем – и людям, и животным. В их квартире не переводились бездомные животные, брошенные бывшими хозяевами на улицу, как «лишний рот» в доме. Люда находила их, приносила к себе домой. Мыла, лечила и потом обязательно пристраивала к другим, добрым людям. Этот конвейер был бесконечным. Так и к нам попал котенок, вернее то, что от него осталось. Подобрали его в мусорном баке. Он тихо попискивал там, имея робкую надежду на жизнь. Люда не прошла мимо, она залезла в бак и в темноте перелопатила весь мусор, пока в её руках не оказался маленький теплый комочек жизни.
Мы его взяли к себе. И когда, на следующий день, развернули пеленку перед доктором Айболитом, тот только руками всплеснул:
– Где вы его взяли? Такой не выживет! Однозначно, – Был суровый приговор. Но он не только выжил, а превратился в красивого, мощного кота Кузулю с неправдоподобно огромными глазами янтарного цвета, в которых можно было утонуть.
На улице стоял промозглый ноябрь 1993 года. Давно стемнело, но народ всё гулял в ресторане и не хотел расходиться. Вовану стукнул тридцатник. Виновник торжества не пожалел денег, да по правде говоря, у него их сейчас «куры не клюют». Всё сыпалось как из Рога Изобилия – деньги, хата, джипяра, а, считай, освободился всего ничего. Да, повезло, пересекся с нужными людьми, «реальными пацанами», и завертелось.