«Ложитесь на кушетку», — не глядя, брошу ей, намазывая руки кремом. Кажется, массажисты мажут руки кремом? Или соком чилибухи, оставляющим на коже неизлечимые ожоги, несмываемое тавро?
А потом вопьюсь рассерженными ладонями в ее спину, так, что она удивленно застонет, полуобернется, подняв голову, запросит пощады — и увидит знакомое лицо под навесом маскирующей шапочки. Удивленно прошепчет:
«Это вы? Вы из отдела…»
«Да, — покровительственно усмехнусь я. — Это я. А кто же еще? Конечно, я…»
И вновь наброшусь на нее, стараясь сломать Рыбью Кость, выкрутить ей все косточки до единой!
Потом… Ледяная брешь пробита, Железная Леди вся изъедена внутренней кислотой. Преграда высокомерного молчания, которую она воздвигла между нами, безжалостно разрушена. Она вся моя, она вся у меня в руках.
«Как… вы оказались здесь?» — лепечет потрясенно.
Усмешливо молчу, разминая руки. Она передо мной — полуголая, в жалкой, измятой простыне, которую не удается натянуть на все тело. Прикрывает смущенными руками давно опавшую грудь.
Не нужно стесняться, ведь я массажист, Эльза Генриховна, кудесник дамской плоти. Я призван сделать из ваших рыбьих косточек женщину, бушующую пряным желанием, женщину, пригодную для любви. Я должен снять ваш железный панцирь, обнажить податливую, готовую к ласкам кожу.
И вскоре она полностью в моей власти — Железная Леди стала обыкновенной бабенкой из плоти (несвежей, желтоватой, обрюзгшей — никакие массажи не помогут!) и крови (холодной, медленно струящейся в жилах), рыбья кость, засевшая в ее горле, размягчилась и стала совсем податливой.
«Прошу вас никому…»
Насмешливый взгляд в ответ.
«Я понимаю, что была…»
Надменное молчание.
«Если бы я могла…»
— Если бы я могла… — смущенно бормочет надтреснутый из–за недавней простуды голос…
Встряхиваюсь, взглядом только что проснувшегося человека оглядываюсь по сторонам.
— Если бы я могла, я бы скинула килограммов пятнадцать! — мечтательно произносит Губасова, отправляя в рот пончик, густо обсыпанный сахарной пудрой. Сладкая пудра снежит ее полнопомадные губы и часть обсеянной светлым пухом щеки. Подушечки под глазами мерно подскакивают в такт жевательным движениям.
— Скинуть–то можно, — авторитетно заявляет Татьяна, — только потом обязательно обратно наберешь.
Лида заинтересованно прислушивается к разговору, отвернувшись от меня. Хорошо, что она не умеет читать мои мысли. Хорошо, что я не разговариваю вслух…
Еще один вариант — загородный санаторий.
Узнать адрес. Миновать бдительную охрану. В руках — объемистые пакеты бывалого посетителя.