— Борнахи! Раз мои мысли и чувства — это я, значит, вчера я по-настоящему летал к звездам! И яркие галактики — это не сон? Вот это да! Я летал, как птица!
— Как человек, Хати, как человек.
— Именно так. Я — Человек? Я — Человек, Борнахи! Какая радость!
— Да-а… Ощущаешь себя Человеком, а не одним из муравьёв в миллиардном муравейнике — это великая радость.
— Нет, Борнахи, ты даже представить не можешь, какая это радость!
— Пожалуй, не могу. Это, наверное, потому, что я родился сразу Человеком, а не муравьём. Как же мне понять и представить радость перерождения?
— Ты хочешь сказать, что я — муравей?
— Теперь уже нет.
— У, вредина, не смейся!
— Хорошо, я сейчас заплачу.
— Борнахи, ты невыносимый человек!
— Тогда почему ты все время за мной ходишь? Если я такой невыносимый, почему ты, Хатарис, пришел за мной сюда, почему сидишь со мной на одном камне? Может, мне подвинуться? А, Хатарис?
— Э… а… Борнахи! С тобой невозможно разговаривать.
— Ты в этом уверен?
— Абсолютно!
— Неужели ты хочешь сказать, что постоянно разговариваешь сам с собой? Почему ты на меня так смотришь, Хати?
— Потому, что я тебя ужасно люблю, Борнахи! Со мной никто и никогда так хорошо не разговаривал. Послушай, а у тебя есть какое-нибудь сокращенное имя? Вот, как у меня: короткое имя — Хати. Борнах — звучит как-то уж очень официально.
— Ты можешь называть меня просто Нахи.
— Вот здорово! Такое красивое короткое имя, что оно значит?
— Человек.
— Ну вот, мы опять вернулись к теме летающих людей.
— Почему?
— Потому что я хотел спросить тебя, Нахи: ты летаешь?
— Летаю.
— Далеко?
— И туда тоже.
— А еще куда?
— Недалеко тоже умею.
— «Недалеко» — это куда, например?
— Ну… в Алатарис. Для меня это совсем рядом.
— Так вот откуда ты знаешь о нашем городе больше, чем мы с Улсвеей. Твои мысли и чувства видели сверху лучше и больше всего, чем наши глаза на земле.
— Наверное, так.
— Ты в этом уверен, Нахи?
— Знаешь, Хатарис, во всем этом видении есть нечто необъяснимое. Это нечто выше всех самых высоких чувств и мудрее всех самых мудрых мыслей. Человеческих слов не хватает, чтобы описать и объяснить это явление. Нет еще на земле языка, с помощью которого можно было бы рассказать всем о великолепии этого высшего нечто. Но иногда я думаю, что это и к лучшему…
— Так как же все-таки увидеть, понять, объяснить это великое нечто?
— Его можно только почувствовать.
— И только так?
— Некоторые могут понять это явление, да и то не умом.
— А чем?
— Сердцем, Хати, сердцем. У нас в народе есть очень древняя поговорка, очень мудрая. Вот послушай, Хатарис: «Усыпи свой ум, пробуди свое сердце, и тогда тебе откроется истина, и душа твоя возрадуется».