Косу можно точить, можно тянуть, можно отбивать. Горожане о косе только про отбивку знают. Дескать, вышли мужики на край луга, вытащили из карманов бруски точильные и давай стучать-перезванивать. На самом деле, это так — мелочь. Строить инструмент нужно дома. А на лугу только чуть подстраивать. Брусочком. А дома косу тянут. Расклёпывают. Берёшь полено, в торец вбиваешь кусок жёсткого железа — «бабку» — с прямой, полукруглой в профиль, верхней кромкой, и, жёстким же молотком, нанося удары краем молотка по миллиметру, по пол, от края собственно лезвия, чуть наискосок, чуть к себе… У компа этому не научишься. Угол отклонения, сила удара, качество самой косы и инструмента. Перетянул лезвие — оно рвётся и получается пила с зазубринами. Слишком широко от края лезвия отступил — на покосе можно целиком полотно порвать. Недоклепал… Коса траву не режет, а гладит. И чего тогда брался?
Вот если ты целый сезон разные варианты пробовал, да с этой косой так наломался, так устал, что и спать не можешь — болит всё… Да ещё при этом внимательно думаешь — где ошибку сделал. Ну, тогда, через пять-семь сезонов станешь мастером. По клепанию. А я — не мастер. Так, дилетант. Надо было ещё в той жизни визитку заказать: «Ванька-косарь, дилетант. Оттягиваю и укакашиваю».
Не сообразил я с визиткой. А тут, на «Святой Руси», она мне… Так что спокойно вытягиваю косу. Коса тянется во время покоса почти каждый день. Под разную траву по-разному. Если трава шелковистая, её только сильно оттянутой косой и возьмёшь. Кстати, так можно и не только с косой. Я как-то двум подружкам в той же технологии обычные тяпки настроил. Так они тяпки свои на одном краю помидорного поля в землю кинули, на другом краю — из земли вынули. Сами идут — балабонят, сплетничают — никаких усилий. Только успевай помидоры от бурьяна отличать.
Наконец и я угомонился. Вышел на задний двор отлить перед сном, а в Марьяшиной избе лампада светится. Волоконное окошечко не заткнуто наглухо, не занавешено. Однако странно — в избе и так дышать тяжело, окна не откроешь — комарьё налетит. А когда ещё и лампадка воняет… Опять же — пожарная безопасность. «От малой свечки Москва сгорела». Тронул в гриднице дверь — опять странно — не заперто. И через сени видна дверь в избу. А том свет пробивается. Ну, надо посмотреть.
Посмотреть было на что. На Марьяшу. Я только заглянул в избу, увидел свою как-бы сводную сестру и понял: что-то не так. Потом дошло: Марьяна Акимовна спит напоказ. А какие могут быть другие варианты, если у бабы на голове не платок, а лёгкая косынка, на затылке завязанная? Так что ушки видны. А в ушах золотые серёжки отсвечивают. Как-то так получается, что во все времена дама одевает украшения в постель, если предполагает там встретиться с кем-то из малознакомых.