По смещению, отступу — понятно. Чем прибивать? Ладно, об этом позже. Водичку куда сливать будем?
«Наиболее распространённым решением водосточной системы для деревянных кровель является применение стандартных водостоков из меди. Они красиво сочетаются с древесиной, но стоят гораздо дешевле, чем оригинальные водостоки из древесины. Деревянные трубы для систем отвода воды выдалбливаются вручную и выполняются только на заказ».
Что «правда» в моей России, то совсем не обязательно «правда» в «Святой Руси». Только деревянные трубы и будут. Именно ручные и именно на заказ. Поскольку других в здешней природе просто не наблюдается.
Ещё — «угол между направлением годовых колец на торце «черепицы» и плоскостью крыши должен быть больше 30 градусов. Тогда дощечку при высыхании «ведёт» правильно, края доски изогнутся таким образом, что влага будет стекать к краю кровли, не попадая в подкровельное пространство. Для отвода воды на поверхности, в центре, прорезается ложбинка — так называемая ложка».
Стоп. Это я что-то другое на «свалке» подцепил: «ложка» — это для тёса. Там доска идёт на всю длину склона крыши. А «черепичка» укладывается в шахматном порядке — «ложки» нет.
Интересно, а как же все другие попаданцы? Или нужно в этом разбираться, тогда — почему не пишут? Насчёт «направления годовых колец на торце». Или жить в сырости. Тогда почему не пишут про постоянные простуды и чирии в разных местах? Или стесняются? Вот Владимир Семёнович прямо поёт:
«Да в неудобном месте чирей вылез —
Пора пахать, а тут — ни сесть, ни встать».
Гению не стыдно, а они жмутся. «Тургеневские барышни» всех гендерных ориентаций. Только фурункулу всё равно — кто какой секс предпочитает. А лечение этой гадости в полевых условиях… А какие ещё здесь, на «Святой Руси», имеются условия? А в моей прошлой жизни?
Берутся две пол-литры водки советской. Марка и цена — несущественны. Первая заливается в болящего, половина второй — в лечащего. Болящий привязывается к кровати операционным полем кверху. Когда у обоих приживётся, лечащий индивидуум берёт хорошо наточенный ножик, можно — плотницкий топор, и наносит резкий секущий удар параллельно оперируемой поверхности. Срубает нафиг верхушку этой мерзости. Тут, понятно, фонтаном кровь, гной и комментарии болезного. Как было выше указано — привязанного и крепко. Потом всё не-до-вылившееся выковыривается, выдавливается, протирается насухо. Снаружи и изнутри. Можно — ватой. Лучше из аптечки, а не из ватника. И тут приходит очередь оставшегося. Имеется в виду — оставшегося в бутылке. Оно последовательно, в три приёма, заливается в открытую рану. С тщательным протиранием и выветриванием между заливками. Сам понимаю — жалко. Тратить продукт на эти цели… Но здоровье боевого товарища — дороже. Наконец дырка забивается чем-нибудь бактерицидным, типа ниток из подгоревшего на костре полотенца, и заматываются. Усталые, но довольные «начирийковшиеся» участники лечебного процесса отправляются спать. Утром, проспавшиеся среди выживших, получают новую путёвку в жизнь. Трудовую.