– Папа, можно я встречу ее?! – не удержался от взволнованного возгласа Лорентин. Поняв, что он опять заговорил без разрешения отца, мальчик зажал себе рот руками.
Великий Принц покачал головой:
– Нет. На границе миров очень опасно. Новеньких встречают только нетронутые.
– Я сообщу Ансельму, – протирая запотевшие очки, произнес Младший бакалавр.
Он облегченно выдохнул и позволил себе маленькую улыбку.
В этот момент Ансельм находился в лесу. Они с Геммой собирали коренья на зиму. Ансельм нес корзину, а Гемма выискивала увядшие гладилистники, осторожно выкручивая их из почвы и очищая от налипшей влажной земли.
Один особо крупный никак не поддавался ей. Гемма покрепче ухватилась за извилистый стебель, но ее руки заскользили по длинным узким листьям, и в итоге она сама оказалась лежащей в мокрой траве.
Гемма не издала ни звука. Она с достоинством поднялась и отряхнула платье.
Ансельму почувствовал, сколько отчаяния было в этих действиях.
– Гемма, – позвал он.
– В этом нет смысла, – отозвалась волшебница. – Мне некого кормить приближающейся зимой.
– Гемма, – повторил он ласково.
– Что, Ансельм, что? – она резко повернулась к нему. – Что ждет меня здесь? Одинокая вечность? Без Фредерика я не могу обрести покой. Поднебесье превратилось для меня в ловушку.
– Гемма…
На этот раз в голосе нетронутого появилась решимость. Он почувствовал призыв бакалавров, и ему надо было спешить. Нельзя оставлять новенького на границе одного.
– Ты забываешь, что мы находимся здесь не для того, чтобы жить, а для того, чтобы могли жить другие, – произнес он твердо.
Его подруга молчала, устремив невидящий взор в лесную чащу. И Ансельм не мог уйти сейчас. Каждая секунда промедления могла стоить новичку жизни, но и Гемме он был нужен в этот момент.
Волшебница, наконец, увидела его напряженное лицо, сдвинутые брови, и поняла, что к чему.
– Иди, Ансельм, я же вижу, что тебе надо идти, – произнесла она как можно мягче, зная, что нетронутому необходимо быть уверенным в ее душевном благополучии, чтобы уйти.
– Я скоро вернусь, – пообещал он, поставил корзину на землю и исчез.
Очнулась Флоренс, лежа в холодной сырой траве. Сквозь сизые облака пробивался тусклый солнечный свет. Трава щекотала ей нос и щеку. Сфокусировав взгляд, Флоренс увидела ползущую по стеблю клевера божью коровку. Поняв, что уже утро, а последние воспоминания у нее связаны со вчерашней ночью, девушка резко прижала ладонь к груди, и издала вздох облегчения, когда нащупала скатившееся на плечо, но до сих пор покоящееся на цепочке кольцо.
– Он проснулся! – услышала она над ухом напряженный шепот.