— Мне мерещится? Джей, глянь-ка — он…?
— …золотой. Чего в данном случае и следовало ожидать, — и Джей невесело посмеялся, качая головой. — Но кто бы мог подумать, что он на это рассчитан! Ай да медики, ай да хитрованы-перестраховщики!
— Гасим в четыре руки?
— Придётся, и так едва не прозевали…
— Готов? Начали!
Исправлять результат ротозейства пришлось долго. Почти три часа с неослабевающим вниманием «братья» отлавливали аномальные сигналы, которые возникали на нескольких параллельных каналах в среднем раз в три секунды. Нельзя было пропустить ни один, а каждый замеченный следовало немедленно гасить до общего уровня, приводя в соответстие с матрицей. Труднее всего пришлось под конец, когда аномальные сигналы пошли на убыль. Ещё несколько минут они ловили то один, то другой отдельный всплеск, а затем всё пошло так, как полагалось. Только тогда они наконец сняли руки с управления, разогнули напряжённые спины и расправили конечности.
Некоторое время оба молча смотрели друг другу в усталые лица, потом так же молча поздравили друг друга. И повернулись к прозрачной крышке биосканера, под которой в мягком углублении спокойно почивала виновница переживаний. Крышка плавно сдвинулась. Негромкое гудение стихло. Джей снял с запястья пациентки не предусмотренный протоколом приборчик, за применение которого мог бы потерять всё, включая свободу, и остался вполне доволен результатом трёхчасовых усилий: кружок индикатора мирно белел — за исключением центра, где по-прежнему задорно сверкала крошечная золотая искра.
— Мне показалось, что это вполне логично, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Бена. И указал на собственный индикатор: — Всё равно белое с золотом — реальный вариант.
И потянулся до хруста. Кресло послушно изменило форму, становясь ложем.
— Ну, вообще-то, да, оправданно, — согласился щеголявший такой же отметиной Бен, подхватывая вслед за Джеем длинный, с подвывом, раздирающий рот зевок…
Белое с золотом в Городе действительно встречалось, а в Десанте и приветствовалось. А Найдёна всё-таки заметно отличалась от горожанок, так пусть этому будет хоть какое-то обоснование: гены, господа, «дикие» гены…
Миль спала, убаюканная полем биосканера. Вымотавшиеся «братья» — тут же, рядышком… Долгий этот день, наконец, закончился. А в окне уже светилось близившееся утро и обещало быть не менее хлопотным.
Миль, которая спала дольше всех и, соответственно, выспалась как следует, проснулась ни свет, ни заря, выбралась из мягкого плена биосканера, который она именовала «гробом на колёсиках», и сразу уставилась на своё запястье, потрогала его пальцем…