Царское правительство и чиновники на местах, прекрасно зная, что море является единственным источником существования для местного населения, разрешали рыбопромышленникам арендовать участки, принадлежащие местному населению. Рыбопромышленники постоянно расширяли границы своих хозяйств, арендуя новые морские участки и даже отдельные заливы.
И жители побережья искали защиты, обращались к царским чиновникам с просьбой не отдавать в личное пользование пришельцам заливы и участки, которыми они кормились. Не один раз они просили оградить их, например, от произвола и бесчеловечности морского смотрителя рыбных промыслов района аула Гасан-Кули Максимовича, но почти все их жалобы подшивались в архиве неудовлетворёнными.
В одном из прошений жители аула пишут о том, что смотритель вод Максимович разрешал купцам строить в заливе множество пристаней, которые отпугивали рыбу: «Деды и отцы наши жили в Гасан-Кули, и мы по их примеру живём на родине своих предков. Мы не скотоводы, не земледельцы и даже не имеем проточной питьевой воды, и наше исключительное занятие — рыболовство» — пишут они. Около аула в то время имелся один небольшой залив, называемый по-туркменски «Турлиб-Чагил» шириною в полкилометра и глубиною около метра. В заливе на протяжении всего пяти-шести месяцев в году водилась мелкая рыба кепер-чапак. Эта рыбёшка была источником существования местного населения. Но вот этот залив приглянулся купцу Абрамову, и он, с согласия смотрителя рыбных промыслов Максимовича, стал пристраивать на нём пристань. «При устройстве пристани, — пишут рыбаки, — не будет притока воды, а, следовательно, в него и рыба не пойдёт, и целый большой аул лишится средств к существованию. Если, Ваше превосходительство, в защиту нашу не примете мер для спасения нас от гибели, то каким способом нам приискать заработок на пропитание своих семей, своих жён и детей», — заключают таким вопросом отчаявшиеся жители своё прошение.
Подобный же произвол был учинён и в Чикишлярском приставстве. Не считаясь с интересами местных рыбаков, в устье реки Гурген и с внутренней стороны мыса Чыгыл-Бурун, в самом узком месте пролива была построена двадцать одна ватага и ставились десятки тысяч сетей. Постройки эти, шум, производимый на них, и беспрерывное движение рыболовецких лодок распугивали рыбу. В результате до двух с половиной тысяч рыбаков аула были поставлены под угрозу остаться без средств существования.
В письме от 1 апреля 1906 года жители Чикишлярского приставства просят департамент земледелия навести порядок в водах их района, дабы они не лишились куска хлеба. Чем кончилась жалоба жителей аула, неизвестно. По словам старожилов, на сей раз департамент земледелия их просьбу частично удовлетворил. Большинство же других случаев подобного произвола оставалось безнаказанным.