Как оказалось, Георгий клонировал нас с Муркой в своей личной лаборатории. Если бы это сделали в государственной, то не видать мне было бы свободы, как своих ушей! Сидела бы до конца жизни в зоопарке. А так он учил меня всему необходимому для выживания в его обществе и лично следил за тем, как я учусь управлять техникой, начиная от бытовых роботов и заканчивая звездолётом. Чинить, конечно, их я пока не могла, но управлять ими или программировать у меня получалось неплохо.
Со временем Георгий сделал мне паспорт, и я стала полноправным членом манакров. Паспорта отличались от тех, что я знала в своей прежней жизни. Это уже были не книжечки с неудачной фотографией, а капсулы, которые вживлялись под кожу сзади на шее. Эти капсулы содержали всю информацию, начиная от имени и заканчивая кодом от ДНК, которые хранились в общей базе на планете Либриум. При необходимости создать клона умершего гражданина, делался запрос в соответствующую организацию, которая по коду находила в базе ДНК нужные этого манакра и клонировала его снова. Только моих ДНК там пока не было. Через несколько недель моего пребывания в лаборатории, Георгий сделал мне подарок – серебряный медальон в виде сердечка. Держа его в руке за цепочку, он сказал мне:
– Это не просто медальон. Внутри электронный носитель с информацией твоего ДНК. Теперь это есть только у тебя и ни у кого больше. Если не захочешь делиться, тебя никто принуждать не будет, это твоё право. Ты так же можешь сделать себе другое тело, опять же если захочешь. – сказав это, он срезал прядь моих волос и вложил в медальон рядом с электронным носителем.
– А это на память о самой себе. Чтобы ты всегда помнила свои корни и не стыдилась этого. – с щелчком захлопнув медальон, он одел его мне на шею и коснулся рукой моей щеки. Его прикосновение было тёплым и нежным. Я почувствовала, как сильно соскучилась по родительской ласке и лишь прижала сильнее своё лицо к его ладони, закрыв глаза. Когда он вновь заговорил, я взглянула в его лицо, на котором я с удивлением увидела грусть.
– Люди конечно совершили большую ошибку на пути своего развития. Но не ошибается тот, что вообще ничего не делает. Может у человечества есть ещё шанс. Шанс на человечность… – с этими словами он поцеловал меня в лоб, как родную дочь. Ком болезненно сдавил моё горло и я еле удержалась от всхлипа, когда слёзы тихо потекли по моему лицу. Это был единственный раз, когда Георгий дал выход своим эмоциям. Больше ничего подобного я не видела. Манакры считают позором любое проявление чувств.