У него был великолепный дом со множеством зеркал и картин эротического содержания на стенах. Но мне тогда было не до окружающей обстановки. Мне не терпелось содрать с себя одежду и приступить к делу. Кровать была такой просторной, что на ней могли бы разместиться пять человек, а постельное белье было из темно-синего шелка. Мы оба сразу же рухнули на нее, лихорадочно срывая друг с друга одежду. Мне очень хотелось разглядеть его без одежды, но он выключил свет, и мне пришлось знакомиться с ним на ощупь. На ощупь его тело было приятным и от него хорошо пахло, но когда я попробовала нащупать его пенис, Рэнди схватил меня за руки, прошептав:
— Всему свое время, дорогая. Мне еще многое нужно сделать.
Протянув руку, он нажал кнопку музыкального центра. Сразу же комнату наполнила музыка. Играли современный джаз. Мелодия была утонченно-чувственной и изобиловала острыми синкопами, от которых сладко замирало сердце. Возможно, Рэнди не был самым лучшим в мире актером, но он отлично знал, как оформить сцену, чтобы создать нужное настроение. Верный своему обещанию, он всю меня покрыл поцелуями. Уложив меня на живот, он начал ласкать меня языком, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Прикосновение кончика языка к какому-то местечку на шее вызвало у меня такой всплеск приятных ощущений, что я чуть не вскрикнула. До сих пор я и не знала, что там есть такое чувствительное место. Еще приятнее стало, когда его язык заскользил вниз по спине.
Я задрожала от удовольствия.
— Хорошо? — спросил он.
— О да. Не останавливайся.
Он спустился до того места, где кончалась спина и начинались ягодицы, и я застонала от небывалого по остроте ощущения. Такого я еще не испытывала, лишь читала об этом в книгах, а когда хотела попробовать это с Клайвом, он не проявил интереса. В умении пользоваться языком Рэнди был настоящим артистом. Иногда его язык становился эротическим оружием и был агрессивным, возбуждая чувственность, иногда его прикосновения были нежны и осторожны, как мазки кисти художника, а временами он превращался в дирижерскую палочку, подчиняя движения моего тела определенному ритму.
Я мгновенно подчинилась Рэнди, то так, то эдак изгибая тело и предлагая его вниманию новые местечки, жаждущие внимания. Мне хотелось поскорее прикоснуться к его пенису. Я представляла себе, что он такой же большой, напряженный и готовый к действиям, как у Фила, когда они забавлялись с Донни однажды ночью, и мне не терпелось взять его в рот.
А Рэнди целовал теперь внутреннюю поверхность моих бедер, медленно приближаясь к заветному месту, пульсирующему в такт биению сердца. Я замерла в ожидании, судорожно глотая воздух, а когда кончик языка прикоснулся к нему, я застонала от наслаждения и, кажется, дважды достигла оргазма за одну минуту.